Вот что рассказал Валландеру Хансон. Но на этом история не кончалась.
— Оке Давидсон — безобидный человек, страдающий, кроме плохого зрения, гипертонией. Я беседовал с несколькими его коллегами в Мальмё. Они глубоко возмущены. Один из них рассказал еще кое-что, о чем сам Оке Давидсон умолчал. Возможно, по своей скромности.
Валландер внимательно случал.
— Оке Давидсон преданный и очень активный член «Эмнести Интернешенл», — продолжил Хансон. — Вопрос в том, не заинтересуется ли теперь эта организация и Швецией. Если не приостановить деятельность жестоких ночных стражей и народных дружин.
Валландер молчал. Он был вне себя от злости, его мутило.
— У этих типов есть лидер, — продолжил Хансон. — Его зовут Эскиль Бенгтсон, и в Лёдинге у него транспортная контора.
— Необходимо это пресечь, — сказала Лиза Хольгерсон. — Даже если придется поступиться интересами расследования убийств. Мы должны по крайней мере выработать план действий.
— Такой план уже есть, — сказал Валландер и встал. — Он очень прост. Надо ехать за Эскилем Бенгтсоном и арестовать его. А потом арестовать всех, кто участвует в этой народной дружине, всех до единого. Их опознает Оке Давидсон.
— Он же ничего не видит, — сказала Лиза Хольгерсон.
— Люди с плохим зрением часто обладают хорошим слухом, — ответил Валландер. — Если я правильно понял, избивая его, они друг с другом переговаривались.
— Я не уверена, что этого достаточно, — неуверенно произнесла Лиза Хольгерсон. — Ведь у нас почти нет доказательств.
— Для меня вполне достаточно, — сказал Валландер. — Можешь, конечно же, приказать мне остаться в участке.
Она покачала головой.
— Поезжай, — сказала она. — Чем быстрее, тем лучше.
Валландер кивнул Хансону. Они остановились в коридоре.
— Мне нужны две патрульные машины, — сказал Валландер, настойчиво постучав пальцем по плечу Хансона. — И пусть, выезжая из Истада, а также в Лёдинге, включат мигалки и сирены. Неплохо бы еще сообщить прессе.
— Вряд ли это возможно, — озабоченно проговорил Хансон.
— Конечно, невозможно, — ответил Валландер. — Выезжаем через десять минут. О бумагах из Эстерсунда поговорим по дороге.
— Остался один килограмм, — сказал Хансон. — Это невероятное расследование. Бесконечное множество витков. Там есть, например, сын, унаследовавший это расследование после своего отца.
— По дороге, — оборвал его Валландер. — Не сейчас.
Хансон исчез, и Валландер прошел в приемную. Там он шепотом о чем-то попросил Эббу. Она кивнула, пообещав все выполнить.
Через пять минут они сидели в машине. Из города выехали с мигалками и сиренами.