Когда бабушка жаловалась маме на невоспитанных соседских детей, Василиса разводила ручками: «Какой ужас!». Взрослым это нравилось, и они смеялись. Но Василиса ни за что не стала бы так говорить, если б знала, что «ужас» – это то, что она чувствовала сейчас. Пятки сделались противно холодными, в горле застрял ком. Рядом с кроватью Платона висела тень большой собаки, только без собаки. Поползла по полу, шмыгнула под кровать, полезла на потолок. Василиса поняла, что тень кого-то ищет, но не может найти. Глаз у тени нет. Папа рассказывал, что собакам глаза не нужны, собаки носом нюхают. Наверно, тень тоже нюхает. Брат застонал во сне. Край тени, похожий на пасть, лёг ему на подушку, рядом с затылком. Платон страшно заворочался, вскидывая руки и ноги, дёргая головой. Василиса, наконец, проглотила ком и заревела в голос.
***
Дима поднялся на веранду так тихо, что Лена отвлеклась от похождений японского вампира, только ощутив его на периферии зрения. Он был бос, в одних шортах, мускулы всё же неплохие от всех этих боевых искусств, надо лбом красовался солидный репей. Лена строго запретила превращаться в её присутствии: Димка не увлекался воем с выворачиванием суставов, и шерстью мучительно не обрастал, но от его превращений долго чесались глаза и ныли виски.
– Пива выпьешь? – спросил Димка, бросив кислый взгляд на экран. Он предпочитал брутальные хроники из жизни шпионов и ментов, расстраивавшие Лену (заговоры против всех её также не вдохновляли).
Лена захлопнула ноутбук. Пора завязывать с мультиками, а то опять придётся пялиться в лицо реальности, силясь вспомнить, что это за хрень. – Давай. Дим, давно хочу спросить: ты видишь фей? Нюся болтает, что Фанта их ловит, а вы с Кешей? Небось, тупо мышкуете?
– Фей? – Дима задумался. – Поди угадай, что она называет феями. Мы с Кешей охотимся на мышей и кротов, лягушек ещё. За Фанту не скажу, она у тебя такая же с придурью, как вся ваша семейка.
– По поводу придури – спорный вопрос, – надменно заметила Лена. – Никто из моей так называемой семейки не бросается на людей из-за отсутствия в их квартирах мохнатых слизней.
– Я ведь сто раз извинился! Про фей правда не знаю, ты же заметила, я мало соображаю, становясь собакой. Иногда боюсь, что не смогу вернуться назад.
«Удивительно, что до сих пор возвращался», – подумала Лена. Димка и человеком собачью сущность так себе контролировал, а уж «на собачьей территории» вопрос лидерства был явно решён в пользу собаки. Даже Кеша вил из хозяина верёвки. С другой стороны, сколькими людьми управляют их малолетние дети, а то и кот!