вдруг поссорились.
Не смогли найти общий язык. Это все из-за денег. И из-за амбиций. Их многолетняя дружба дала трещину, но еще какое-то время они были вместе ради общего дела – отталкивая от себя мысль о том, что они неизбежно расстанутся. Когда стало совсем тяжко, они решили тянуть жребий – кто выйдет из бизнеса – и Гена вытянул короткую спичку. Вскоре он продал свою долю своему бывшему другу.
Это был девяносто четвертый год.
Начало нового отрезка его жизни.
Теперь он был свободен, у него были деньги, и его внимание привлек быстро растущий рынок наручных часов. Он основал «Хронограф». Попутно он стал участником некого ООО «Медицинская техника», с долей в сорок девять процентов. Идея принадлежала его троюродному брату, Юре Коровину, который в свое время со скрипом закончил мед. Юра был старше его на три года и хотел стать богатым. Побыв офтальмологом, он решил заняться куплей-продажей медтехники, дабы его мечта стала реальностью, и пришел к Красину, так как собственных средств у него не было, а банки ему отказывали. Под нежным давлением родственников брат дал денег и стал как бы портфельным инвестором. Поскольку его познания в медицине ограничивались активированным углем, аспирином и но-шпой, а троюродный брат был ему не особенно симпатичен, он не вмешивался в управление. Как инвестор он хотел получить отдачу на вложенный капитал или как минимум не потерять вложенное, однако с течением времени он все меньше рассчитывал на первое и все больше готовился к худшему. Коровин кормил его обещаниями и прожектами, описывал сказочное будущее, где у них на двоих была куча денег, но будущее не наступало. Неважный из Юры был менеджер, а Гена принципиально не занимался вопросами бизнеса в этой компании, ему это было неинтересно. В девяносто восьмом он вышел из «Медицинской техники». Выкупив его долю на кредитные деньги, Коровин угробил дело за следующие два года и вернулся в больницу: к таблице Сивцева и скиаскопу.
Тогда же, в девяносто восьмом, Геннадий торжественно перерезал красную ленточку в супермаркете «Корзинка», идею которого вынашивал два года. Сначала он был единственным учредителем, а в двухтысячном (тогда сеть состояла из пяти магазинов) за хорошие деньги и инвестиционные планы продал москвичам пятьдесят процентов плюс одну акцию. Основным условием было то, что он останется генеральным директором. Прошло немногим более года, и сеть уже насчитывала одиннадцать супермаркетов. Большие московские деньги делали свое дело.
Часовой бизнес, его любимый ребенок, тоже чувствовал себя превосходно. Российские, китайские, японские, швейцарские, оптом и в розницу, – вкалывая по двенадцать часов в сутки без выходных, Гена вывел «Хронограф» на третье место в городе по продажам. Основные деньги делали на массовом рынке, но и премиум-марки для нуворишей тоже были представлены. Учитывая, что «Хронограф» все еще наращивал рыночную долю и подтягивался ко второму месту, дыша в спину Барышникову, мечта о лидерстве была вполне осуществима. Отсюда и проблемы с Барышниковым, ныне чиновником, а в далеком прошлом владельцем закусочной на трассе Новосибирск – Кемерово, пользовавшейся известностью у дальнобойщиков.