— Как ты думаешь, Алеша, — оставшись наедине с Алексеем, спросила Татьяна, — не будет задержки с поступлением оборудования на поточные линии?
— Думаю, что нет. На заводе же мои "полпред" работает, начальником производственного отдела.
— Тогда в следующую командировку я поеду туда "толкачом"!
— Если я тебя отпущу.
— Вербин отпустит. Я хочу Одессу посмотреть. Катакомбы, оперный театр.
— А я так нигде и не был. Не хватало времени. Вечерами за чертежами сидел.
Были и такие на субботнике, которые, не получив обычной десятки, захныкали.
— Григорий Петрович изыскал бы деньги, — говорил Олейник-старший. — А этот зажал.
— Без десятки обойдешься, — ответил ему Михаил и уставился на него. — Мои родители много лет в колхозе работали за палочки. А ему за каждый чих — деньги давай!
— Сейчас колхозники больше нас с тобой получают, — не сдавался Олейник. — Что ни двор, то автомашина или мотоцикл. На сберкнижках некоторые большие деньги имеют.
— Так это сейчас. А раньше? Почти бесплатно: энтузиазм, патриотизм. И работали, не роптали.
Другие любители "магарыча" почему-то сегодня отмалчивались и в разговор не вмешивались.
Чтобы обеспечить выполнение заказа на "Сибиряк", Татьяна передала инструмент опытным молодым рабочим и, что называется, стояла у них над душой. Никто уже не удивился, когда она сама замеряла детали, только что снятые со станка. При этом одобрительно кивала головой и говорила:
— Хорошо! Вот освоите эти детали, а потом других учить будете.
Цех жил напряженной жизнью. Уходя домой, Татьяна, как это было зимой, теперь все чаще задерживалась у заводской доски производственных показателей. Красная линия, обозначавшая выработку их цеха, была похожа на перевернутую дугу. В первые дни месяца она пересекла черту "100" и стала опускаться вниз. Опускалась медленно, как бы нехотя, иногда задерживалась на одном уровне день, другой. После новой расстановки рабочих в цехе красная линия несколько дней удерживалась на одной черте, а затем так же медленно, но неуклонно поползла вверх.
"Главное — войти в график, — говорила сама себе Татьяна, глядя на доску. — А реконструкцию вытянем. Вытянем! Ну и взял же на себя ношу Алеша!"
Когда в цех поступил новый режущий инструмент для обработки деталей к новой машине, Татьяна облегченно вздохнула:
"Ну, теперь справимся с планом".
В конце смены во втором пролете появился Стрижов и сразу же был окружен рабочими, в основном молодежью. Некоторые и рабочих мест еще не убрали, а потянулись сюда. В цехе чувствовалось какое-то напряжение. Почти каждый считал себя ответственным за реконструкцию. Когда подошла Татьяна, обсуждали "цепочку" в новом помещении. Разговор в основном вели Стрижов и Коваленко. Рабочие прислушивались, время от времени вставляли свои замечания.