— Чередницкая, семьдесят.
— Это где-то недалеко от меня. Заедем после работы вместе.
Конечно, Татьяне не хотелось ехать вместе с Вербиным, но теперь никуда не денешься. Назвался груздем, полезай в кузов.
2
Вербин и Татьяна только вошли в калитку, как из большой будки, сладко зевая и потягиваясь, вылезла сибирская лайка. Татьяна даже ойкнула. Но собака была на цепи. Полаяв для порядка, она спокойно улеглась возле будки.
Дом утопал в зелени и поздних фруктах. Натянутая проволока густо увита зелёной виноградной лозой, с которой свисали янтарные, подёрнутые сизоватой дымкой гроздья. Переливались красками поздние сорта яблок, слив и груш.
Вербин и Татьяна поднялись на чисто вымытое крыльцо. Дверь на веранду приоткрыта. На стенах развешаны пучки пахучих трав.
Вербин широкими шагами пересёк веранду, постучал. На стук ответа не последовало.
— Дома есть кто живой? — громко спросил Григорий Петрович.
«Наверное не слышат».
Вербин потянул за ручку, и широкая тяжёлая дверь бесшумно открылась. Они оказались на пороге большой, почти квадратной комнаты. Комната была обставлена новой мебелью. В раскрытое окно из сада тянуло прохладой. Сквозь зелёно-жёлтую прорезь листвы в комнату скупо просачивались солнечные лучи, рассыпаясь по стенам и полу подвижными бликами.
— Никого нет, — сказал Вербин.
— Наверное, где-то в саду хозяева или во флигеле, — отозвалась Татьяна и примолкла: тихая боль отдалась в сердце. Что же с Тарасом?
Вышли из дома и направились в сад. Остроухая лайка настороженно посмотрела на них, тявкнула по привычке и спряталась в будке, но глаз с них не спускала. Попробуй разберись тут, кто свой, кто чужой. Во дворе всегда полно людей.
«Этот сад миновала засуха, — подумала Татьяна. — Поливают, конечно, с питьевого водопровода, а в городе воды не хватает».
У кирпичного сарая стоят клетки для кролей. А дальше, у самой изгороди, серый невзрачный курятник с маленькими окошками, мрачно смотревшими на буйно разросшийся сад, который закрывал его от внешнего взгляда.
Татьяне показалось, будто всё вокруг притаилось и прислушивается. Один только кот бодрствовал на крыше сарая, бесшумно крался вдоль карниза, вытягиваясь и осторожно ступая лапками.
— Посмотрите, какая прелесть! — Татьяна даже тронула рукав Григория Петровича.
— Охотится, — ответил Вербин и шагнул к курятнику.
Наклонив голову, Вербин заглянул туда. Кто-то маленький метнулся в темноте. Мальчишка, что ли? Ничего не видно — сумрачно там от маленьких окошек.
— Кто здесь?
«Не прячется ли от нас в курятнике Тарас?» — возникла неприятная мысль у Татьяны.