— Жалко, если ты мне соврал, дядя Витя. Учти, обижусь. И будет тебе небо в единообразном узоре и дворец огороженный.
— Жалко у пчелки в попке. А я еще одну четверть окаменелого царства проскочил. Скоро в небо стучаться буду, — в порядке самоутешения произнес дядя Витя.
— Смотри лучше, как бы на тебя не стукнули, юродивый.
С аэропортом Мелании по большому счету пришлось распрощаться. Не стоило мелькать в местах, где легко засветиться. На железнодорожных вокзалах тоже нескучно, хотя там слишком густой суп варится. Все трется, елозит друг о друга, как вермишель в кастрюле. Не стало скорости, пыль осела. А на пыль то и дело наступают сапоги. Подметки не давили на нее, потому что браслет еще окутывал ее слоем личного пространства. Но время от времени Мелании приходилось отваживать тех, кто назойливо лез в ее частные владения. Какое-нибудь неизысканное рыло, которое, дыша перегаром и луком в лицо, собиралось согнать ее со скамейки. Или рыло, что желало стащить из кармана последнюю кредитку. Или схватить за давно костлявую попку. Мелания поступала всегда безошибочно. Она хватала рыло за ноздри и нажимала ему на глаза — это помогало. Иногда вступал в действие Кот и довершал разгром.
Однако появиться на аэровокзале ей пришлось — она там вступила в сговор с одним из приспешников Кожаного, известным по гордому имени Бацилла. В другие шайки она была не вхожа, а роллер увести со стоянки иногда хотелось — чтобы умчаться по республиканской магистрали куда-нибудь, где попросторнее.
Бацилла взял аванс за работу, чудом сохранившееся на Меланьином пальце обручальное кольцо, и роллер действительно спер. Вынул изо рта ССС, которая держала его на языке, чтобы сшамать того, кто наведается за своим имуществом. Так, по крайней мере, обрисовал Бацилла. Затем он слюнявым голосом детсадовца попросил разрешения покататься с денёк. Мелания согласилась на добрый поступок, потому что другие ей были недоступны, разве что разодрать Бациллу на куски силами Кота. На следующий день она снова выловила вора, и тот опять попросил разрешения, но уже небрежно чавкая резинкой. На третий раз Бацилла посмотрел невинным мутным взглядом и поинтересовался:
— Ты наверняка знаешь, что это твой аппарат?
— Уважаю придурков, ты еще пусти слюни по ветру. Да у меня документов на него полна коробочка. Понял, нет?
— Ты их вначале завизируй у ближайшего мента. Потом записывайся ко мне на прием. Может, и найдем общими усилиями точки соприкосновения частей тела. — Бацилла величаво удалился, напевая: «И тот, кто с сексом по жизни шагает, тот никогда и нигде не пропадет».