Дядя Карл — сын этого славного промышленника — унаследовал от отца самые лучшие черты, и многократно увеличенный за годы войны капитал Парксов в несколько раз возрос уже стараниями сына в послевоенное время.
Обретение Латвией независимости как раз совпало по времени с работой Отто Паркса в Швеции, и, видимо, что-то изменилось в отце Лолиты. Он разыскал своих родственников, рассказал обо всем дочери и жене, и Парксы-советские за два года успели очень даже близко сойтись с Парксами-шведами. Результатом дружбы и любви в воссоединившейся семье и явился этот замечательный автомобиль, хозяйкой которого стала Лолита.
Девушка была без ума от своей машины. Эмоциональная и импульсивная по натуре, не в пример большинству представительниц ее народа, Лолита испытывала чисто физическое удовольствие, ощущая легкое подрагивание и чуть слышное внутри салона урчание знаменитого баварского двигателя. Машина становилась ее продолжением, выразителем ее сущности. Юной госпоже Паркс частенько приходилось корить себя за излишнюю игривость: она любила так трогаться от светофора, что бортовой компьютер выдавал ужасающие цифры мгновенного расхода топлива. Но с другой стороны, «БМВ» позволял Лолите чувствовать себя более независимо и даже безопасно на беспокойных улицах Москвы середины девяностых годов…
Первым делом Лолита направилась к парикмахеру, который за два часа сумел сотворить умопомрачительный ниспадающий каскад из ее прекрасных волос цвета зрелой пшеницы. Потом девушка поспешила в «Колумбус», недавно открытый центр, в котором как раз накануне будто специально для нее выставили сногсшибательные туфельки.
Бросив на заднее сиденье коробку с обновкой, несколькими минутами спустя она уже подкатывала к Гоголевскому бульвару. Здесь в прекрасном старинном особняке располагалась редакция газеты, в которой работал Макар. Он был славный парень — красивый, высокий, талантливый — но, возможно, немного прямолинейный. Лолита любила его поддразнивать: нежным голоском называла его не иначе как «мой друг», а Макар злился и кричал:
— Я не друг! Я твой жених! Выходи за меня замуж немедленно!
В такие минуты Лолита звонко смеялась, бросалась ему на шею и дарила неповторимый нежный поцелуй, от которого у Макара слабели ноги и учащалось дыхание. А Лолита уже отскакивала в сторону и, сверкая глазами и белоснежными зубами, патетически восклицала:
— Не бывать этому, несчастный! Никогда я не буду твоею!
И оба покатывались со смеху, падали друг к другу в объятия и после этого могли не показываться из спальни два выходных подряд.