Правда, старый Паркс все чаще вспоминает Латвию и свою родную Ригу. Однажды он даже признался жене и дочери, что подготовил все необходимые документы и переговорил с нужными людьми, чтобы проблем с получением гражданства ни у кого из них не возникло.
В отличие от отца, Лолита не чувствовала особой любви ни к Москве, ни к Риге. Ригу сегодняшнюю она знала очень слабо, а Москва пугала и раздражала ее своей бестолковостью и беспорядочностью. Лолита никак не могла привыкнуть к какому-то явственному надрыву, с которым все делалось в Москве: зарабатывали ли люди деньги или транжирили их, совершали преступления или стояли на страже Конституции. Да Бог ты мой, даже водить машину по Москве казалось для нее сущим наказанием после того же Стокгольма!
И Лолита с радостью использовала любые и, прямо скажем, широкие возможности, чтобы почаще попадать на мероприятия, схожие с этим приемом в американском посольстве.
Приподнятое, по-настоящему праздничное настроение овладело Лолитой с той самой секунды, как она открыла глаза. Наскоро замешав «Нескафе-классик», она провозилась с утренней маской на лицо, а когда опомнилась, кофе уже безнадежно остыл. Маленький казус еще больше развеселил девушку. Натянув штаны со штрипками, блузку и накинув пиджак, Лолита схватила сумочку и хлопнула входной дверью.
Выбежав из подъезда, она сразу нажала кнопку дистанционного управления сигнализацией и центральным замком на брелке ключей зажигания, и машина, коротко мяукнув и сверкнув габаритами, приняла девушку в мягкие объятия велюрового салона.
Лолита гордилась своей машиной. «БМВ-318» ослепительной белизны ей на Новый год подарил дядя Карл, о лучшем подарке девушка не могла и мечтать.
С этим дядей, да и вообще со всем семейством, происходили странные вещи. До какого-то времени Лолита и не подозревала о его существовании, потому что он был гражданином Королевства Швеция.
В свое время дед Лолиты решил, что «товарищ Паркс» звучит куда лучше, чем «господин Паркс». И этот героический дед, капитан Гвардейского Александровского полка Его Величества, в семнадцатом стал командиром взвода, а затем и роты прославленных красных латышских стрелков. А его брат остался в Риге и, когда все более или менее утряслось, очень неплохо продолжил семейное дело, не только расширив их маленький заводик, но даже став компаньоном фирмы, которая занялась перед войной сборкой лицензионных «Фордов». Видимо, он был предприимчивым и мудрым человеком, так как сумел нажить неплохой капитал и вовремя перевести его в Швецию, удачно профинансировав некоторые коммерческие проекты. А в 39-м, продав государству свою долю в латышском «Форде», вместе с женой и детьми переселился в Стокгольм.