Вооружившись фонариком и газовым баллончиком, шагнула внутрь.
Половицы пронзительно заскрипели, рядом с кроватью что-то шевельнулось, послышался приглушенный звук удара. Я вздрогнула, но не отступила. Подсвечивая фонариком, прошлась по комнате – просторно и пустынно, слева от окна ещё одна дверь, видимо, наружу. Больше ничего. Самая аскетичная планировка из всех возможных.
Заглянула в шкаф. Там обнаружились глиняные горшки, пара чугунных сковородок и жестяная банка с надписью «соль». На кровати, кроме матраса, лежала стопка постельного белья. Ткань выглядела чистой, но от неё шел отчётливый запах плесени. Видимо, этой лежанкой пару десятилетий никто не пользовался.
В маленькое окно по-прежнему пробивался тусклый дневной свет, стекло было настолько пыльным, что мир за окном казался по-московски серым. Я невольно поёжилась, но всё-таки подошла ко второй двери. Она оказалась заперта на засов, пришлось повозиться – железная задвижка покрылась ржавчиной, приросла к дугам. Ну а когда я победила древний механизм… Запах старины сменился свежим, пьянящим воздухом, глазам стало больно от яркого солнечного света. Сразу за порогом расстилалась бескрайняя лазурь – море.
– Вау!
Зачарованная, я сделала шаг вперёд и тут же оступилась, чуть не пропахала носом старенькое крыльцо.
Осторожно, как перепуганная кошка, спустилась по скрипучим ступеням. Всё ещё не веря глазам, сделала несколько шагов по мягкой, изумрудной траве и опять остолбенела.
Море. Настоящее море! Светлое, чистое, с белыми барашками волн, с чайками, которые кидаются вниз и взлетают, тяжело взмахивая крыльями.
И только когда способность мыслить вернулась, смогла разглядеть, что море не так уж близко, до него метров двести. А берег, на котором стою, очень высокий и узкий, как язык ящерицы. Почти на самом его кончике замерла покосившаяся деревянная избушка, из которой я вышла. Вдалеке, за домом, вместо гладкой лазури высокая стена леса. Нет, это не пятачок, а полноценный остров, как минимум.
Лёгкий порыв ветра ударил в лицо, растрепал и без того взъерошенные волосы.
– Я на краю мира? – сказала вслух, но за шумом волн собственного голоса не расслышала. – Ну ничего ж себе…
И вдруг почувствовала себя такой маленькой, такой ничтожной. Вокруг буйство стихий, необъятное небо, бескрайнее море, и… я – крошечный человек на высоком берегу.
Как в полусне, обернулась к домику. Дощатые стены покрыты струпьями масляной краски, единственное окно кажется унылым подслеповатым глазиком, крыльцо – вот-вот развалится, зато соломенная крыша выглядит крепко, внушительно. Если бы не крыша, домик был бы неотличим от простенькой дачи, выстроенной во времена дефицита. Даже не дачи, а будки сторожа.