Поневоле у Грунина влажнели глаза, и ему просто хотелось плакать. Точь-в-точь такой же случай происходил с ним в детстве. Голод надломил Леньку. Он заболел, осунулся, поджался, даже крепости в ногах не стало. Его шатало на ветерке из стороны в сторону, а перекусить тогда было нечего. Рад бы поесть, да кухонный стол был пуст. Сколько Ленька не хныкал, но все-таки терпеливо переносил трудности, как бы осознавая своим детским умом, что в деревне все голодали. Некоторые от голода ходили со светлыми отеками лица, а иные — просто умирали. Но, к счастью, а может, несчастью — Оля с Ленькой выдюжили и выжили.
В их судьбоносных лампадах елей будет гореть долго. Впрочем, как утверждает народная молва, сколько в лампаде налито елейного масла — столько будет жить человек, жить пока не догорит оно до последней капли. Как бы мы не пытались перехитрить смерть, но существует закон мироздания. Жизнь каждого человека строго запрограммирована: человек проживет столько — сколько в его лампадочке залито горючего. Как догорит огонек, затухнет фитилек, так, считай, и жизни конец настал. Все люди — смертны. И сколько на роду написано прожить на белом свете человеку — столько он и проживет. Да только жизнь у людей бывает разная. Порой даже прошлое вспоминать тяжело. Но, что было, то было…
Немного помедлив, Оля через силу улыбнулась, а затем рассказала хоть горькую, но и смешную историю… В колхозе околела кобыла, ее затем свезли в поле и там бросили. Соседка Светловых решила привезти эту дохлую кобылицу домой. И привезла. А дома эту тушу изрубила, а из доброго куска мяса сварила щи. На обед пригласили Олю. И девочки с большим усердием налегли на щи из дохлятины. Но, затем, подруга Оли по глупости рассказала всю историю с лошадкой. Олю вывернуло тогда наизнанку. Вот что значит голод.
А война шла. Только хлебушек всем был нужен: и тем, кто на фронте своей головы не щадил. И здесь — в тылу. Не зря же говорится: хлеб — всему голова. Да только голодные дети еще бы добавили: хлеб — это, прежде всего, жизнь. Не от хорошей жизни мать Оли в трудные годы лихолетья решила определить свою дочурку в приемыши. Легко ли ей было? Но от безысходности родительница решилась на этот трудный шаг. Вот и отвели Олю к двум старушкам, жившим в трех верстах от их деревни. Они-то и приголубили несчастную девочку, устроив постоянный праздник ее желудку. Как только Оля наелась досыта, подкрепилась — она, заскучав по родному дому, устроила старушкам бузу. Не зря люди говорят: «В гостях хорошо, а дома лучше».
Как ни уговаривали Олю, но приемная дочь стояла на своем категоричном требовании: «Ведите домой — хочу к маме». Бедные старушки бросили свои домашние дела и отвели девочку, как говорится, с доставкой на дом.