- Могу поговорить со студентом Мелёшиным. Если хотите, - предложил мужчина.
- Да... конечно. И чем скорее, тем лучше, - запаниковала я. - Почему вы молчали?
- Меня не спрашивали, - ответил он спокойно.
Я потерла лоб. Новости валят с ног. А ведь день славно начался.
- Простите, - сказала повторно. Другого случая не представится. Матусевич гремел поблизости ведром с галькой. - Я лишила вас возможности быть с ней.
- Не жалейте меня. Жалейте себя, - сказал профессор, и наши взгляды встретились.
Непонятно, что это было, иллюзия, наверное, но среди бела дня сознание вдруг ухнуло в знакомый лес - в чащу, под деревья, смыкающие кроны в поднебесье. Свобода! Я потеряла свободу - простор, ветер в лицо; потеряла прогулки под растущей луной и жаркие объятия под желтым блином на небосводе; потеряла того, кто стал бы всем для меня.
Когда очнулась, меня пошатывало, а Альрик с усмешкой наблюдал. Я опрометью бросилась из лаборатории с камнеедами, и Матусевич что-то крикнул вслед. Прочь, прочь! Долой искушения. Нужно задавить второе "я", раздирающее меня надвое. Проклятый полиморфизм.
Уж не знаю, как и о чем поговорил профессор с Мэлом, но тот вернулся с работы встревоженным и предложил пройти обследование в лаборатории Альрика. Я согласилась.
Считывающее устройсто при входе в закрытую зону до сих пор помнило отпечаток моего пальца. Профессор произвел необходимые замеры и взял анализы в присутствии мрачного Мэла, следившего за каждым его шагом и действием. Ни один мускул не дрогнул на лице ученого, когда он прикоснулся к моей руке, чтобы набрать в шприц кровь из вены, а я зажмурилась крепко-крепко. И вообще вела себя как мышка, пока мы не покинули пятый этаж.
Через пару дней по институту прокатилась весть: профессор Вулфу встречается со старшей лаборанткой. То есть с Лизбэт. Студентки, придя с каникул, ульются горючими слезами.
Величайшая сплетница всех времен и народов Нинелла Леопардовна пустила слух, будто бы старшая лаборантка напрямик высказала своему руководителю, что рассчитывает на большее, нежели рабочие отношения.
- А он сказал: "Чем черт не шутит? Давайте рискнем, Лиза", - делилась со мной пышечка Катин из отдела кадров, пока мы стояли в очереди на раздаче.
Особо зоркие сотрудники сообщили, что Лизбэт уезжает от института на машине Альрика, а по утрам они идут от ворот по аллее с ангелами.
Я видела их в столовой. Лизбэт изображала невозмутимость, но ее распирало от гордости и от счастья. Она решилась пойти ва-банк и не прогадала. Профессор что-то говорил, и она весело смялась. Теперь они приходили на обед вместе и покидали столовую вдвоем.