Мэл подавился коньяком.
Рожать. Да, женщины рожают. Вынашивают новых людей и дают им дорогу в этот мир. И мать родила двоих: его и Маську. Господи, да ведь и Эва когда-нибудь подарит ему сына или дочь! Пищащий кулек, к появлению которого он приложит руку. Вернее, не руку, а другую часть тела, но суть не меняется.
Сколько бы ни выпил Мэл, а всё же ему хватило ума не давать советов другу. Это его жизнь и его женщина. Это его ребенок, и только Дэну решать, родится малёк или нет. Но нагрузившись алкоголем и протравив легкие никотином, Мэл твердо заверил, что поможет и поддержит, что бы ни случилось. Иначе зачем нужны друзья?
Мэл вернулся далеко за полночь на такси. А машину он заберет завтра от клуба.
Конечно же, Эва не спала. Дремала, быть может, и периодически просыпалась, поглядывая на часы. Приятно, что ни говори. И все равно Мэл не включал свет, чтобы не беспокоить. Пошатываясь пьяно, разделся абы как, расшвырял одежду по углам и забрался в кровать. Обнял Эву и прижал к себе. М-м-м, теплая, родная.
Она погладила его руку.
- Выходи за меня замуж, - пробормотал Мэл. Глаза слипались, язык ворочался с трудом.
Эва хмыкнула.
- Спи уже, гуляка, - сказала тихо.
- Не, ну а что такого? Выходи, а? - прижался он еще теснее.
- Спи. Утро вечера мудренее. Фу-у, и пахнет же от тебя... В бочке со спиртным курялся?
- Ага. Люблю тебя, - сказал Мэл на последнем издыхании и отрубился.
Конечно же, утром он мало что помнил из ночной попойки, но основные вехи умудрились отложиться в голове. Самочувствие оставляло желать лучшего, хотя похмелье не мучило. Этим и хорош качественный коньяк. Значит, бармен не надул.
Душ просветлил мозги и взбодрил.
Если слухи гуляют, значит, небезосновательно. Все говорят, что у них с Эвой несерьезно, и ждут, вернутся к ней волны или нет. А Влашек не ждет. Он давно приготовил пути отступления. После окончания института отправит дочь на западное побережье и придумает причину, например, сбор материала для будущей диссертации. Люди годами пишут научные труды, и Эва канет, растворится на просторах каторжанского края. За периметр въедет, а обратно не вернется. Удобно и Мелёшину-старшему, и Влашеку. От истории с отравлением оба они взяли по максимуму, и Эва - средство в достижении целей. А когда средство начинает мешать, от него избавляются.
Но ошибка высокопоставленных политиков состоит в том, что они не приняли в расчет интересы Мэла.
Он открыл дверцу тумбочки, прислушиваясь, как Эва напевает в душе. Взял коробочку с саше, внимательно прочитал инструкцию по применению и тщательно оглядел гофрированный шов по краю пакетика. Бумага тонкая, но если подержать над паром, то склейка разойдется. Мэл сунул два пакетика на пробу в карман брюк. В коробочке осталось достаточно, и Эва не заметит убыли. Надо же, он никогда не задумывался над тем, какой вкус у порошка.