— Послушай, — я понизил голос, — понятно, что он говорил неподобающие веши. Но неужели ты не замечаешь ничего смешного?
— Дело в самом подходе, который позволил ему отпускать подобные замечания. Никто не противится. К нему относятся как к дурачку. Это же просто Мики. Он безобиден. Поэтому и продолжает давать комментарии о телах своих учениц и нюхать их духи. Я не нахожу его обаятельным. А то, что он — старик, не обращающий внимания на окружающий мир, не исправляет ситуации.
— А разве нельзя одновременно оскорбиться и позабавиться?
Миа с досадой вздохнула. Такие дискуссии были источником напряжения между нами. Она очень легко обижалась и каждую обиду переживала несколько дней.
И вот теперь, при внезапном появлении Мики, Миа каменеет.
— Прямиком в сортир. Годы так и летят, — говорит он, подливая мне шампанского. Наклоняет бутылку в сторону Мии, которая накрывает свою чашку ладонью. — Миа?
Она качает головой и молчит. Если Мики и замечает это проявление неуважения, то никак не реагирует.
— Ну и каковы грандиозные летние планы? Нашли хорошее место для поездки?
Не желая терпеть молчание Мии, я отвечаю:
— Собираюсь в Грецию, вернусь в середине августа. А вы, Мики?
— В Грецию, говоришь? Отлично, отлично. Я был в Греции, не помню, лет двадцать назад, может быть. Познакомился там со шведской девушкой. Боже мой, какое тело! На острова, да? Ты едешь на острова?
— На Санторини.
— Oui. Был и на Санторини. Tres beau[2]. Но все девушки на Миконосе, мой друг. И все голые. Голые женщины и мужчины-геи. Поэтому шансы неплохие. Я бы посоветовал поехать на Миконос. Увидишь, что будет. Найди девушку. Неплохо. Неплохой способ провести лето. Миа? Какие планы?
Но Миа уже встает. Сует ноги в сандалии и уходит. Мики смотрит на меня, ожидая объяснения.
— Вам следует спросить ее.
— Ладно. Что поделать, женщины. Пойду найду ее. Желаю славного лета, Уилл. На Миконосе. Говорю тебе, туча девушек. Надеюсь, ты себя не обидишь.
— Постараюсь. Спасибо за подсказку, Мики. И вам хорошего лета.
Он с трудом, постанывая, поднимается и отправляется на поиски Мии. Она ускользает от него и в конце концов возвращается ко мне. Я улыбаюсь.
— Ты плохой человек, — говорит она, прощая меня.
Мы с Мией возвращаемся домой на метро, поставив на сиденье напротив нас старые магазинные пакеты. Они полны подарков по случаю конца учебного года — бутылки хорошего шампанского, галстук, шарф, шоколад, одеколон, духи, свечи. Поезд почти пуст.
— Ты идешь в воскресенье?
— Я пообещал Мазину.
— Мы можем пойти вместе?
Миа не скажет «Давай пойдем вместе» или «Мы идем вместе». До такой вольности она не доходит. Боясь показаться навязчивой, соблюдает формальность и осторожность.