Он хотел было взять ее за руку, но Кейт отпрянула. Лучан кивнул и пошел вперед по тропинке. Чуть помедлив, Кейт последовала за ним.
Эта белая «дачия» почти ничем не отличалась от голубой, на которой Лучан ездил в Бухаресте. Точно так же она скрипела, дребезжала, дымила, и точно так же у нее не было второй передачи. Кейт уселась сзади на потрескавшееся виниловое сиденье, и Лучан поехал сначала на запад, а потом в южном направлении.
– Можно было взять «мерседес», – сказал он. – Все знают, что это машина стригоев, и беспрепятственно пропускали бы нас. Но «мерседес» слишком заметен с воздуха.
– Ты ехал за мной. – Слова Кейт прозвучали полувопросом-полуутверждением.
Лучан кивнул.
– Меня отвезли в Бухарест. Я взял свою машину спортивный пистолет отца, топор, бинокль и сразу же выехал обратно. Я видел, как они увозили священника на восток. Должно быть, стригои съезжаются к замку через Брашов и Питешти.
– К замку? – Собственный голос показался Кейт чужим. В голове у нее все еще прокручивались сцены попытки изнасилования, ощущение беспомощности, когда ее распластали на сиденье, иллюзия превращения в кого-то другого…
– К замку Влада на Арджеше, – сказал Лучан. – Именно там сегодня ночью будет Церемония. Священника они повезли по западной дороге, а тебя – через Си-биу и Калиманешти. Это у них привычка такая – на случай преследования. А я просто ехал за вашей машиной.
Он бросил на нее взгляд.
Кейт впервые посмотрела ему прямо в глаза.
– Ты предал нас.
Лучан отвернулся к дороге, по которой впереди них тряслась цыганская кибитка. Он посигналил, обогнал кибитку, объехал нескольких овец и снова повернулся к ней.
– Нет, Кейт. Я никогда этого не делал… Она сжала кулаки.
– Ты работал на них. Насколько я понимаю, ты и сейчас на них работаешь.
Лучан вздохнул.
– Кейт, но ведь ты видела, что я сделал с теми тремя…
– Ты сам говорил, стригои иногда не ладят друг с другом! – Она не заметила, как перешла на крик. – Это внутренние распри! Ты можешь быть с ними и против них одновременно. Ты предал нас! Врал нам! Стучал на нас!
Лучан утвердительно кивнул.
– Мне пришлось… чтобы вы остались в живых. Стри-гои знали, кого вы ищете. А поскольку я не спускал с вас глаз, они успокоились…
– Ты – один из них, – прошептала Кейт.
– Ты же знаешь, что нет! – резко бросил Лучан. – Чтобы доказать это, я и настоял на проведении анализа крови.
– Анализы можно подделать. Лучан остановился на обочине и повернулся к ней.
– Кейт, я боролся со стригоями с детства. Мои приемные родители погибли в борьбе с ними.
– Приемные родители? – Кейт вспомнила старого поэта с изысканными манерами, его любезную супругу; вспомнила она и два обескровленных трупа на столе в морге мединститута.