Аид завис над девушкой, рассматривая ее лицо с крепко зажмуренными глазами и мокрыми ресницами. Он был возбужден. Сильно. И хотел продолжения. Ощущение ее узкого тугого лона, что так крепко сжало его палец, заставляло его сжимать кулаки от желания ворваться в нее. Он хотел почувствовать это снова. Еще раз. Хотел, чтобы она так же обхватила его член. Войти в нее целиком. Замереть. А потом начать двигаться…Но эти слезы…
Не может быть, чтобы раяна была невинна. С такой способностью вызывать желание, разве могла она остаться нетронутой? Он торопливо прокрутил в голове, их первую встречу. Неужели девушка сказала правду, и исследовала его тогда в обители… из любопытства? Нет, не может быть.
— Открой глаза, — приказал он, — ну же!
Оникс открыла. В синей глубине шумел шторм.
— У тебя уже были мужчины? — спросил он.
Ее лицо скривилось.
— Как же я хочу, чтобы ты сдох, аид, — прошептала она.
Он усмехнулся.
— Не ново. Отвечай. Ты уже была близка с мужчиной?
Оникс прикрыла глаза, потом открыла, в синеве шторма блеснули молнии. И плюнула ему в лицо.
— Держи свой ответ, пес, — прошипела она.
Если бы Оникс знала, что это станет последней каплей, смевшей плотину его сдержанности…
Очень спокойно аид отпустил девушку, стер с лица плевок, дошел до двери и запер ее. Оникс подтянула ноги, сидя на столе. И когда он развернулся, ей действительно стало страшно. Очень страшно. Потому то, Ран Лавьер медленно снял перчатки. Скинул с себя камзол, не отрывая от нее взгляда. Стащил через голову рубашку. Отстегнул перевязь с черным клинком, аккуратно положил оружие на лавку. И подошел к девушке.
— Не трогай меня, — испугано вскрикнула она, — я не хочу…
— Зато я хочу, — спокойно сказал аид, — очень. Хочу.
Одним движением он притянул ее к себе и впился в губы. Лавьер понимал, что проиграл. Проиграл в тот самый момент, когда увидел ее глаза, когда очнулся, выплыл из своего беспамятства и увидел тонкую фигуру в черном платье, что проводила пальцем по его животу. А потом она обернулась, и он заглянул в синие омуты… Все остальное уже не имело значения. С той самой минуты, аид знал, что проиграл. И знал, что будет потом. И когда он вернулся за ней, когда осознал, что в этих скалах нашел раяну…Нужно было просто сделать то, что велит закон. Убить. Уничтожить. Не выдумывать причин, чтобы сохранить ей жизнь, не думать о том, как она выглядит.
Но он не смог, а значит, проиграл.
Ее губы были нежными. Слишком нежными для его грубых движений, для горячего языка, что врывался ей в рот. Он так долго хотел узнать, какова она на вкус… Теперь он это знал. Сладкая… вкусная. Бесподобная. Он терзал ее рот, не в силах оторваться. Снова и снова трогая ее языком, губами, прикусывая и зализывая. Его руки гладили ее тело. Аиду было уже на все наплевать. Он уже не мог остановиться, сходя с ума от ее вкуса, от ее запаха, от нежной кожи, желание сводило с ума. Он не знал, что можно настолько вожделеть женщину… Настолько, что в голове не остается ни одной мысли, только дикий звериный голод, только инстинкт хищника, лишенного разума. Он разорвал ее рубашку одним движением и даже не заметил этого. Просто ткань мешала, не пускала его к ней. Оторвался от губ и заскользил вниз по ее шее, ключицам, груди. Обхватил сосок губами, а вторую грудь сжал ладонью, лаская пальцами. Мир исчез. Осталась только она…