— Нет, конечно, нет, что может случиться? Просто… наверное, вот-вот гроза начнется? Я… о, боже, я так ужасно устала. Отнесите вот это наверх, будьте так любезны, капитан Хэстингс. Большое вам спасибо.
Я последовал за ней по лестнице в восточное крыло. Ее комната была расположена в его конце.
Миссис Фрэнклин открыла дверь. Я шел за ней по пятам, доверху загруженный свертками.
Она резко остановилась на пороге. У окна сестра Крейвен разглядывала ладонь Бойда Кэррингтона.
Он поднял голову и рассмеялся каким-то блеющим смехом.
— Хэллоу, а мне вот судьбу предсказывают. Сестра гадает по руке хоть куда.
— Разве? Понятия не имела, — голос Барбары был резок. Мне подумалось, что сестра Крейвен очень сильно ей досадила. — Пожалуйста, возьмите эти вещи, сестра, будьте так добры. И не могли бы вы приготовить мне эгг флип[79]. Я очень устала. И, пожалуйста, грелку. Я лягу в постель как можно скорее.
— Конечно, миссис Фрэнклин.
Сестра Крейвен шагнула вперед. По ее виду нельзя было сказать, что она испытывает какие-то чувства, кроме профессиональной озабоченности.
Миссис Фрэнклин сказала:
— Пожалуйста, уйди, Билл. Я ужасно устала.
Бойд Кэррингтон забеспокоился.
— О, Бэбз, поездка оказалась для тебя слишком утомительной? Мне так жаль. Какой я безмозглый дурень. Я не должен был позволять тебе так перетруждаться.
Миссис Фрэнклин озарила его ангельской улыбкой мученицы.
— Не хочу ничего говорить. Ненавижу быть надоедливой.
Мы оба, немного сконфуженные, вышли из комнаты, оставив женщин вдвоем.
Бойд Кэррингтон сокрушенно заметил:
— Что я за дурак. Барбара казалась такой веселой и оживленной, что я напрочь забыл, что ей не следует переутомляться. Надеюсь, она не забелеет.
Я машинально ответил:
— О, по-моему, после отдыха ночью она будет в полном порядке.
Он спустился по лестнице, Я поколебался и затем отправился по другому крылу к своей комнате и комнате Пуаро. Должно быть, коротышка меня ждет. В первый раз мне не очень-то хотелось к нему идти. Я был слишком занят своими мыслями и по-прежнему ощущал какую-то странную тупую боль внизу живота.
Я медленно брел по коридору.
Из комнаты Аллертона до меня донеслись голоса. Не хочу сказать, что я сознательно к ним прислушивался, хотя и совершенно машинально остановился на минутку возле двери. Потом неожиданно она открылась, и оттуда вышла моя дочь Джудит.
Она встала как вкопанная, увидев меня. Я схватил ее за руку и потащил в свою комнату. Внезапно я страшно рассердился.
— Что ты делала у этого человека?
Она устремила на меня твердый взгляд. Никакого гнева — только лед и холод. Несколько секунд она не отвечала.