После магазина Лена сказала:
— А не пойти нам, ребята, в кино? Выпить, Сережа, успеешь и после. Как вы, Игорь?
— Согласен. Это далеко?
— Нет, рядом.
По всему было видно, что Сергей предпочел бы выпить сейчас, но спорить не решился, промолчал.
Зал поселкового клуба оказался небольшим и уютным. Видно было, что люди здесь знают друг друга и усаживаются не торопясь, основательно, будто в гостях у знакомых, где можно без церемоний, по-свойски.
Мужчины пропустили Лену вперед, она протиснулась между рядами. Сергей подтолкнул Волкова, и тот пошел следом, Лена уже сидела и рукой показала капитану место слева.
Французская комедия заставила их посмеяться, и то неясное смятенье пропало. По дороге домой вновь переживали забавные ситуации фильма, громко смеялись, за ужином пили водку, а дождь продолжал идти, и на время они забыли о нем.
Ночью капитан долго лежал с открытыми глазами в темноте. Помимо воли слышал неясный шепот за стеной в комнате, где лежали Сергей и Лена, шепот стихал и возрождался и умер наконец, лишь шелестели холодные нити, и невидимое небо продолжало лежать на отсыревших крышах домов.
Сон не приходил долго, утонули за шторами окна. Капитан поднялся, посмотрел за окно, на запотевшем стекле вывел пальцем рожицу, показал ей язык, забрался в постель и крепко уснул.
Спал он весь день, и тяжелый понедельник оказался для него коротким.
Как и в пятницу, Лена приехала первой. Они принялись вдвоем готовить ужин, говорили о пустяках, и Волкову казалось, будто знают друг друга всю жизнь.
— Холод какой, — сказала Лена. — Руки закоченели, пока от станции шла…
— Гусиным салом надо.
— Так я же ведь не отморозила их.
— Да-да, верно… Вспомнил историю с этим салом. Во время войны одежонка была худая, поморозил себе пальцы, они распухли. Пришел к школьному товарищу за книжкой, его мать увидела мои руки, салом, говорит, надо… А откуда оно у нас. Ну в том доме жили неплохо, и сало водилось. Дали мне стаканчик, смазывать, мол…
— И помогло? — спросила Лена.
— Очень вкусно было, — сказал Волков.
— Не понимаю.
— Мать достала кукурузной муки и напекла нам с сестрой лепешек. Сало и употребили. Такое добро чтоб на пальцы переводить…
— А я вот войну не помню…
— И хорошо, — сказал капитан.
Наступил вечер. Сергея не было.
— Наверно, встретил друзей, — спокойно сказала Лена. — Приедет в двенадцать… Давайте ужинать.
Они сидели за столом и молчали. Молчали потому, что инстинктивно не хотелось незначащих слов, и не знали они, что нужны другие.
Сергея вечером не дождались. Утром Волков узнал, что тот приехал поздно ночью, на последней электричке.