— Вы боитесь? — спросили позади, и Волков обернулся.
Лена стояла парой ступенек выше и смотрела на Волкова не улыбаясь.
— Низкое место, — сказал Волков, — вот и затопило.
— Дождь перестал, — проговорила Лена и встала на ступеньку рядом с Волковым.
Она носком тронула маслянисто-черную воду, потеряла равновесие, и Волков едва успел подхватить ее.
— Хотите искупаться? — спросил Волков.
— Спасибо, Игорь, знаете, а вы…
Лена не договорила. Они вернулись в дом.
— Черная вода у двери, — сказала Лена. — Затопило нас.
— Ни черта, — весело сказал Сергей. — Фундамент выдержит. А дожди кончились. Завтра вода уйдет.
Капитан промолчал. Ему вдруг припомнился Овечий остров, на котором его и Денисова вода окружала со всех сторон… И еще та вода, которой в детстве он торговал в Моздоке на базаре. И та, что поглотила «Кальмар» с его парнями, о них он продолжает думать до сих пор, хотя никогда и никому не сказал об этом.
«Если по большому счету, то вода отняла у меня все, — грустно подумал капитан. — Свободу и Галку тоже… А что я получил от нее взамен, от этой черной воды, что и сейчас вот снова подступила к двери? С каким-то осознанным упорством вода стремится отделить меня от всего земного… Наверно, хочет, чтоб принадлежал я ей безраздельно. Черная ревнивая вода!»
Капитан усмехнулся.
Утром воды у двери не было. Прибитая трава лежала полосами, и склонились в стороны цветы на размытой клумбе. Лена пыталась поднять их головки, но цветы поникли безвольно, и Лена оставила пустые хлопоты.
— Опоздаю, — сказала она. — Пропали цветики.
— Не скучай, Игорь, — сказал Сергей прощаясь, — мы с Ленкой берем отгул и махнем в лес на машине. У меня есть лесник знакомый. Грибов наберем, шашлыки будем жарить…
— Конечно, — сказала Лена, — не скучайте…
Они ушли, и капитан вернулся в дом. Не торопясь он сложил вещи, провел по щеке ладонью, повертел в руке электробритву, но бриться раздумал и вышел во двор.
От земли поднимался пар. Умытые дождем деревья торжественно тянулись перед солнцем, и в глубине их листвы, захлебываясь, верещали птицы.
Волков подошел к малиновому кусту и в плену сохранившейся паутины разглядел серебристую каплю воды. Снизу бочком проскользнул паук и побежал по невидимым на солнце нитям, проверяя свое хозяйство.
— Пережил ненастье, браток, — сказал капитан. — Теперь тебе будет легче.
Он вынес чемодан, закрыл дверь и положил ключ в условное место.
Когда Волков пришел на станцию, до прихода электрички оставалось двадцать минут.
Перрон был пустынным. Деловые люди уехали в Ленинград, а те, кто никуда не спешил, наверное, спали еще на дачах.