Медленно спускаюсь по трапу. Эти двое молча смотрят на меня, стоят у стены не шелохнувшись. Все ближе, ближе подхожу к ним, и вдруг бешеная ревность охватывает меня. Останавливаюсь… Теперь в состоянии только смотреть на них, и я впериваю испепеляющий взгляд в Решевского. Он жалко улыбается, порывается произнести нечто.
Напряжение нарастает.
Я чувствую, как вся моя ревность, чувство злобы переливается в этот взгляд. Вижу, как задрожал Решевский. Лицо исказилось, подернулось дымкой, дрожь его тела становилась все сильнее. Я вкладываю во взгляд последнюю энергию ненависти к Стасу и с чувством облегчения вижу, как он медленно тает, растворяется в воздухе.
Когда Решевский исчез, решаюсь взглянуть на Галку. Но я теперь Волков, хотя и понимаю краешком подсознания, что не просто Волков, а Галка, превратившаяся в него. И эта-этот Галка-Волков уже облегченно, ведь ненависть ушла на уничтожение Стаса, спокойно смотрит на береговую Галку.
Она растерянно улыбается. Я грубо хватаю Галку за плечо и понимаю, что меня влечет к ней сейчас неодолимое желание. Галка не сопротивляется… Я стискиваю ее в объятиях, хватаю затем на руки, мчусь по причалу, заполненному людьми, мне нужно уйти от них, чтобы остаться вдвоем с Галкой, но кругом люди, люди… Силы оставляют меня, ноги подкашиваются, она с призывной улыбкой тянется ко мне… Со сладким замиранием в груди я склоняюсь над Галкой — и на этом незавершившемся мгновении сон мой обрывается.
Потом пыталась связать этот сон с теми событиями, что разыгрались в ту ночь и в последующие сутки в далекой Атлантике. Случайное ли совпадение? А может быть, существует некая связь между близкими людьми, еще не известный человечеству вид энергии, и ее излучение улавливается другими людьми в тот самый момент, когда с кем-либо приключается нечто из ряда вон выходящее… Кто знает, как обстоит все в действительности, только странный этот сон снился мне именно в ту ночь, когда в океане погибал траулер «Лебедь», и два капитана, Рябов и мой Стас, тщетно пытались его спасти, а им на помощь спешил среди других судов, направляющихся к месту катастрофы, бывший мой муж, капитан Волков.
…Узнала я обо всем уже утром. День был воскресным. Добрый июльский день, он выдался солнечным и тихим. Еще с вечера звонила мне Валя Рябова и предложила поехать за город на машине, захватив с собой ребятишек. Эту старенькую «Волгу» оставил ей Рябов, когда ушел к «мадам». Странно, как Журавская не отстояла автомобиль. Квартиру она у Валюши оттягала, а с машиной пришлось бы доводить дело до суда, и, будучи юристом, Журавская, видно, поняла, что проиграет дело. Правда, Валя убеждала меня, будто Рябов сам потребовал оставить машину бывшей семье, но странную Валину позицию — всегда защищать и выгораживать Рябова — знала и отнеслась к ее заверениям скептически.