Амелия задула последние свечи и отошла от кухонной двери. Она, наверное, была сущей дурочкой? Неужели она действительно думала, что, окажись она наверху, в западном крыле, и Гренвилл непременно соблазнит ее? Амелия вела себя слишком осмотрительно, чтобы заигрывать со своим работодателем, несмотря на отношения, которые связывали их в прошлом. И все же сегодня ей захотелось немного его утешить… Но он тут же придал ее попытке сексуальный смысл. Амелия подумала о том, что впредь ей стоит быть настороже, если придется снова общаться с Гренвиллом. Когда он начинал вести себя так двусмысленно, Амелия чувствовала себя обескураженной.
Ее сердце замерло. Она не должна привязываться к Гренвиллу, продолжала она размышлять. Дружба с ним казалась ей вполне допустимой — до тех пор, пока она сможет держать свои чувства при себе. Она должна направить свое сострадание на детей, как и посоветовал Гренвилл.
Гоня от себя неустанно терзавшую душу тревогу, Амелия остановилась в вестибюле. В доме было так тихо… Она держала тонкую свечу и могла лишь смутно разглядеть восточное крыло. Дверь кабинета была открыта, в камине ярко горел огонь, наполняя комнату светом.
Но для того чтобы подняться к себе, Амелии следовало проскользнуть мимо кабинета. Она решила: если Гренвилл заметит ее, она просто кивнет и ускорит шаг.
Амелия двинулась по коридору. Она бросила взгляд в сторону кабинета, ожидая обнаружить Гренвилла там. Но его не было видно.
Заглянув внутрь, Амелия услышала резкий, гортанный крик.
Она помедлила, не решаясь войти. Звук был хриплым и полным боли.
— Боже, помоги мне! — кричал Саймон.
Амелия задохнулась от ужаса, ведь его слова были, несомненно, выражением нестерпимой муки. Она бросилась вперед, пересекла порог кабинета, и увидела Саймона, лежавшего ничком на диване. Одна рука была закинута наверх, Гренвилл спал.
Ему что-то снится, поняла Амелия. Саймон бился в неистовых судорогах и кричал:
— Боже, Дантон, нет!
Он задыхался, будто в рыданиях.
Гренвилл был во власти ночного кошмара.
Недолго думая, Амелия кинулась вперед. Она отставила свечу и опустилась на колени рядом с Гренвиллом, схватив его за руку.
— Саймон, проснитесь. Вы спите!
— Они пришли за мной. — Глаза Саймона распахнулись, и он уставился на Амелию. Слезы мерцали на его густых ресницах. — Я — следующий. Меня раскрыли.
Саймон говорил так четко, что Амелия застыла на месте. О чем это он?
— Меня сейчас стошнит. Там слишком много крови! Я не могу это выносить, я больше не выдержу! — По тому, как Саймон безумно взглянул на нее, Амелия поняла, что он ее не видит.