— Саймон!
Не успело его имя сорваться с уст Амелии, как он вдруг схватил ее, резко бросил на кровать и, накрыв своим телом, в мгновение ока приставил к ее виску пистолет.
Сердце чуть не разорвалось от ужаса, стоило Амелии встретиться с Гренвиллом взглядом.
— Саймон, это я!
Его темные глаза едва не выскакивали из орбит и горели яростью, его лицо свело маской беспощадного гнева.
— Ублюдок! — заорал он по-французски.
— Не стреляйте, — чуть не задохнулась от страха Амелия. — Не стреляйте! Это я — Амелия!
И в это мгновение она увидела, как сознание постепенно заполняет его взор.
— Какого черта вы здесь делаете? — требовательно бросил он и, содрогнувшись, поспешил убрать пистолет от ее виска.
Амелия обрела способность дышать, тяжело и часто, пот градом катился с нее. Гренвилл нависал над ней, стоя на коленях и опираясь на руки.
— Я услышала, как вы кричали, — ответила она, все еще хватая воздух ртом.
Гренвилл уселся на кровати рядом с ней и убрал пистолет в ящик тумбочки. Саймон так стремительно отреагировал на ее приближение, что Амелия даже не заметила, как он открыл ящик и выхватил пистолет. Она тоже сделала попытку сесть, но тут же снова упала на полдюжины раскиданных по кровати подушек, трясясь всем телом.
Саймон во все глаза смотрел на нее. Их взгляды встретились.
Он угрожал ей оружием, ужаснулась она.
Амелия никак не могла унять сотрясавшую тело дрожь. Не могла отвести от Саймона глаз. Она знала, что никогда не сможет забыть зрелище, свидетелем которого только что стала, — эту ярость, это бешенство, эту неистовую решимость. Будь на ее месте какой-нибудь незнакомец, он теперь был бы мертв.
О боже милостивый…
Но Саймон тоже дрожал. Она видела, как он покрылся испариной. Его батистовая рубашка прилипла к груди. Он тяжело дышал, словно только что пробежал внушительное расстояние.
— С вами все в порядке? — небрежно бросил он.
Амелия коснулась своего виска, в который только что упиралось дуло пистолета. За кого же ее принял Гренвилл?
— Он заряжен?
Ничего не отвечая, Саймон смерил ее долгим взглядом, что уже само по себе было понятным ответом.
Амелии стало дурно. Гренвилл спал с заряженным пистолетом у кровати; он боялся, что кто-то ворвется в дом посреди ночи; его мучили ночные кошмары.
Если он и не участвует в каких-то тайных военных действиях, то наверняка втянут в нечто столь же ужасное.
— Я ударил вас?
Она вздрогнула и перехватила испытующий взгляд его темных глаз.
— Не сильно.
Гренвилл чертыхнулся. Потом его взгляд скользнул от ее глаз к губам и вниз, по лифу, к ее талии. И тут же вспорхнул вверх.