***
– Потаскушка, ты помогала с приготовлением всего этого? – спросила Грета со своего места за длинным столом, размещённого под огромной уличной беседкой, на котором были разложены деликатесы. – У большей части еды действительно странное послевкусие.
– Этот странный привкус из-за того дерьма, что ты вечно говоришь, – ответила Тарин. Она сидела на коленях Трея, прямо напротив старой драконихи.
Грета ахнула.
– Надеюсь, твой язык улучшится, когда родится ребенок. Я не хочу, чтобы мой внук ругался, вращаясь в обществе, или стал язвительным.
Тарин мечтательно вздохнула.
– Мне действительно хотелось бы знать тебя в то время, когда ты была жива. Могу поспорить, ты не была тогда такой угрюмой старой ханжой.
– Трей, не позволяй ей так со мной разговаривать! Это же неслыханная грубость.
– Он не собирается тебе помогать, – пропела Тарин. – Он слишком любит секс, чтобы вмешиваться.
– Снова она со своим язычком. Тебе не следует так говорить в присутствии старших, и особенно не следует упоминать об этом при твоем собственном отце и дяде.
Лэнс, и правда, выглядел так, словно от разговора о сексе ему стало немного неудобно, но… как бы это ни было мелочно… Тарин всё устраивало. От слов Греты она вздернула голову.
– Давай-ка кое-что проясним. Я не могу упоминать о сексе, но Доминик может отпускать свои грязный фразочки одну за другой, и это нормально?
Доминик состроил недовольную гримасу.
– Ой, брось, Тарин, улыбнись. Это вторая лучшая вещь из тех, что ты можешь делать своими губами.
Тарин взмахнула руками.
– Я сдаюсь.
Трей бросил в него остатками своего торта, зарычав. Конечно, Доминик просто рассмеялся.
– Это была очень милая церемония, – объявил Дон, очевидно, желая сменить тему.
– Была, – согласилась Тарин. – Еще раз спасибо Нику за то, что провел её для нас.
– Нет проблем. Я был счастлив это сделать. – Наверное, уже в миллионный раз его взгляд скользнул по Шайе, которая, где-то в миллионный раз вспыхнула, встретив его взгляд. Калеб тоже заметил, и всю ночь над ней из-за этого подшучивал, из-за чего в какой-то миг получил пощечину. Немногие люди могли заставить Шайю покраснеть… она была настолько кокетливой и игривой… так что, интересно, получиться ли что-нибудь у них с Ником.
– Я всё ещё не могу поверить в то, что ты вступил в брак, – сказал Тао Трею. – Да в тебе романтики ни на грам.
– О, а ты просто Ромео, верно, Тао? – вопрос Тарин был риторическим.
– Эй, я это признаю… вероятность того, что я когда-либо вступлю в брак даже ниже нуля.
– То же могу сказать о себе, – сказал Трик. Райан буркнул, соглашаясь с ним.