Окунь развернулся и продолжил красться к забору. Синёву ничего не оставалось, как последовать за ним.
Как только они вплотную приблизились к бетонному ограждению, стал слышен гул голосов и сдавливаемый смех. Окунь оглянулся — проверить, идёт ли за ним новичок, а потом стал подкрадываться к краю забора. Остановившись в нескольких десятках сантиметров от него, сталкер стал чего-то ждать.
— Слышь, Коля, сходи на задний двор, проверь, не назревает ли кипеш, — послышался гнусавый голос.
— Но босс, мне кажется, за деревьями что-то мелькало…
— Заткнись, а! Я ж смотрел минуты три и сказал тебе, что там никого нет. Какая-нибудь крыса просто пробежала. Или ты мне не веришь, а, говнюк?!
— Верю-верю, босс, — залепетал бандит, которого назвали «Колей», и послышался удаляющийся топот.
— Зелень… — ворчливо буркнул гнусавый.
— Босс, — сказал кто-то, чей голос показался Игорю до боли знакомым, — да не парься ты. Со временем всё всосёт и проблем с процессором не будет.
— Верно базаришь, но больно уж он дебил… Ладно, хер с ним. Дык чё там насчёт узкоглазого?
— Тля, да он, падла, отказывался, хотя я б его уломал в конце концов, но потом эта сука чешуйчатая пришла. Ну, кента, который Чечерю и Помидора завалил, помнишь?
— Как забыть гниду, конечно помню. Плавал в озере карась — такая сволочь, такая мразь…Карасём ведь его звали?
— Не, Окунем. Ну так вот, про ствол-то. Погнал этот Окунь нас с Геком оттуда.
— Оборзел совсем, тварь, наших корешей мокрить удумал и навары срубать… Жалко, я его ни разу не встретил, а то б башку оторвал. Короче, валить типчика надо, пока дров ещё больше не наломал. Эх… — недолгая пауза. — Слышь, Гек, а тебе сегодня чё, плоть копытом по харе трахнула, что ты его завалил?
— Норм всё, — буркнул названный Геком. — Извините, пойду — отолью. Заодно гляну, как обстановка.
— А, ну, попутного тебе ветра, браток! — заржал Чук.
Звук шагов стал приближаться. Окунь привстал и поднял ствол автомата. Игорь тоже приготовился к стрельбе. Весь ужас возможного убийства исчез так же внезапно, как и появился. Возобладала ярость на бандитов. За то, что они назвали его «узкоглазым», за то, что хотят убить Окуня, и вообще за то, что они воюют против вольных ходоков.
Гек вышел из-за забора так, что чуть не столкнулся с Окунем лбом. Ствол его пистолета-пулемёта был направлен вниз, поэтому он не успел ни поднять его на сталкера, ни даже закричать. Ведущий закрыл бандиту рот ладонью, притянул к себе, обхватив второй рукой за шею, и нажал на какие-то точки. Тело Гека мгновенно обмякло, и Окунь осторожно уложил его на траву, чтобы не шуметь. Замер, прислушиваясь. Гнусавый и Чук по-прежнему мирно беседовали о немирных делах и не подозревали о нависшей над ними угрозе. Сталкер спиной прижался к бетонному забору, резко зажмурил глаза, распахнул и вдруг вышел из-за ограждения, поднимая автомат и одновременно вжимая спуск. Звуки выстрелов перекрыли крики бандитов. Спустя всего несколько секунд «Калашников» замолчал, и наступила неестественная тишина. Мёртвая. Только что два человека за забором беседовали, а теперь они убиты. Хотя какие это люди…