— Жениться, — повторил Аполлон решительно. — И женюсь! Брунечка добрая, она мне собаку купит…
Он поднялся, отвесил Евдокии земной поклон, мазнув ладонью по примятой траве, и шагнул в кусты, которые печально затрещали. Аполлон исчез, оставив на скамеечке расшитый платок и бусину…
Мазена Радомил держалась с равнодушной отстраненностью человека, который точно знает, что пришелся не ко двору, однако же отступать не намерен. Более того, ему совершенно все равно, что о нем подумают люди иные.
— Поздравляю с чудесным излечением. — Первой к Мазене подошла Ядзита и опустилась на скамеечку, которые по случаю пикника были украшены веточками остролиста.
— Никакого чуда, — ответила Мазена.
— Да неужели? — Панночка Белопольска всплеснула руками. — Вы же были так больны! Так больны! Вот у нас в городе, ежели человек так сильно болеет, то его целители в жизни не отпустят из лечебницы! Небось когда в прошлом годе с мэровой дочкой красная сыпка приключилась на всю ее морду, а морда у нее здоровая, почти как у дядечкиной породистой свиноматки… Вы не подумайте, что я наговариваю, потому как дядечка свою свиноматку ну очень любит… и мэр, значит, тоже… не свиноматку, конечно, а дочку…
Губы Ядзиты дрогнули. Мазена лишь брови приподняла, но смолчала.
— Так вот, и побило ее на прыщи, мелкие такие, красненькие… ну как при сыпке-то бывает. Мне ничего, я ж переболевшая, а она, значит, нет… так ее лекари в лечебнице… и-зо-ли-ро-ва-ли. — Сложное слово панночка Белопольска произнесла по слогам и, не сбившись, победно выдохнула. — На цельную седмицу! А потом еще две запретили из дому выходить, чтоб, значится, заразу не разносила… хотя я вам скажу, что она и без красной сыпки такая зараза…
Ядзита тихо засмеялась:
— Тиана, вы… очень непосредственный человек.
— Так ведь у нас в Подкозельске все такие…
— Страшный город…
— Почему? Не страшный вовсе. Очень даже красивый…
— Мы верим. — Мазена провела пальцами по щекам. — Мне повезло. Проклятие… не зацепилось.
Себастьян с трудом сдержался, чтобы не выругаться. Не зацепилось? Да по тому, что он видел, это треклятое проклятие не просто зацепилось, но корни в Мазену пустило.
— Удивительное везение, — Ядзита накрыла ладонью полупрозрачную руку Мазены, — мы так рады, что ты снова с нами…
Говорила она почти искренне, и Мазена слегка наклонила голову.
— …и, стало быть, Заслава с Элюшкой тоже вернутся? — поинтересовалась панночка Белопольска.
— Заслава? Элюшка? — Мазена нахмурилась, верно, вспоминая, кто это такие.
— Целительницы, — подсказала Тиана, — которые вам помогать кинулись… Заслава была чудо до чего хорошенькой! И такой доброй! Никто-то не дернулся даже, а она… и потом еще Элюшка, да… мы с ними-то вовсе незнакомые были, а жаль премного.