— Мне кажется, вы не слишком хорошо его изучили.
Абигайль справилась с волнением:
— Я не могу разделить ваших надежд. Даже если Уоллингфорд полюбит меня настолько, чтобы захотеть на мне жениться, этого будет недостаточно. Он не подходит на роль примерного супруга, как и я не подхожу на роль герцогини. Мы лишь сделаем друг друга несчастными. И в любом случае проклятие снято не будет.
Последние слова Абигайль потонули в каком-то шуме. В коридоре раздался топот, а потом дверь столовой распахнулась, прежде чем синьора Морини успела что-либо ответить.
— Синьора! — воскликнула Мария, комкая фартук. — Дон Пьетро здесь. И его помощник тоже! Самый красивый молодой человек на свете!
— Ну конечно. — Абигайль глубоко вздохнула. — Именно то, что сейчас нужно замку. Еще один красавец, давший обет безбрачия.
На верстаке бок о бок стояли две простые белые чашки. Их ручки были повернуты в противоположные стороны, словно они вели какую-то доверительную беседу. Чуть поодаль подбоченился горшочек с медом, похожий на дородную дуэнью.
Отвечая на вопрос Уоллингфорда, Берк слегка повысил голос:
— Две чашки? Как странно. Наверное, я хотел выпить еще чаю.
Уоллингфорд подошел к верстаку, заглянул в чашки, и его сердце наполнилось торжеством. Какое же это опьяняющее ощущение, когда подтверждение самых худших твоих подозрений находится прямо перед тобой. Он повернулся к Берку и погрозил ему пальцем:
— Они обе полны наполовину. Тебе не пришло в голову просто наполнить чаем первую чашку?
Берк округлил глаза:
— Ради Бога, старина! Ты как детектив в одном из этих чертовых романов. Я наверняка забыл о первой чашке. Провозившись с машиной все утро, кто угодно станет рассеянным.
Берк прекрасно владел собой. Он скрестил руки на груди, придав лицу скучающее выражение. Его правая нога еле заметно дрогнула. Судя по всему, Берк собирался начать нетерпеливо притопывать по дощатому полу мастерской.
Уоллингфорда было не так-то легко провести. Он начал пытливо оглядывать мастерскую, и вскоре его взгляд упал на большой деревянный шкаф, стоявший рядом с прилаженным к противоположной стене верстаком.
Размер шкафа был вполне подходящий для того, чтобы в нем могла спрятаться миниатюрная женщина.
Уоллингфорд пересек помещение, пройдя мимо автомобиля, и взялся за ручку шкафа покалывающими от возбуждения пальцами. Ох, как же сейчас, наверное, дрожит леди Морли!
— Послушай! — воскликнул Берк.
Уоллингфорд порывисто распахнул дверцу, крикнув:
— Ага!
Петли удивленно скрипнули, и этот звук показался очень громким в тишине мастерской. Горшок с краской, обиженный неожиданным вторжением, упал с верхней полки и со звоном раскололся об пол.