– Так…
– В пятницу мы с Эдом ходили обедать в Оксо-тауэр – помнишь? Мы водили туда маму на ее пятидесятилетие.
– Это где официант решил, что мы все трое – сестры?
– И мама оставила ему двадцать процентов чаевых.
– Он с тех пор, наверное, каждый вечер такое кому-нибудь говорит.
Кейти рассмеялась:
– В этот раз был другой официант, но чаевых он получил еще больше.
– Надо же! Он что, сказал, что ты похожа на Скарлетт Йоханссон?
– Даже лучше: когда он принес десерт, моя тарелка была украшена необыкновенными завитками растопленного шоколада, а в центре красовалась коробочка с колечком. Миа, Эд сделал мне предложение! Он опустился на колено и попросил моей руки!
Миа невольно зажала рукой рот, и солнечные лучи упали на ее пальцы сквозь стекло телефонной будки. Кейти с Эдом обручены. Ее обдало жаром. Она толкнула ногой дверь, чтобы глотнуть воздуха.
От нее ждали реакции – каждое мгновение было на счету. Пауза затягивалась. В неожиданно возникшей пустоте стала ощущаться напряженность.
Кейти прервала молчание:
– Миа?
– Да.
– Я помолвлена.
– Да-да.
Пауза.
– Это все, что ты можешь сказать?
– Нет… извини… Я просто не знала, что сказать.
– Обычно в таких случаях поздравляют.
– Да, конечно! Поздравляю!
– Я хотела бы, чтобы ты стала одной из подружек невесты.
Она сглотнула:
– Здо́рово…
– Ты что, не рада за меня?
– Я… да-да, конечно.
– Странно, но, кажется, ты чем-то расстроена.
– Извини. Просто все так неожиданно. Я и не знала, что это настолько серьезно.
– Конечно, откуда же тебе знать, если в прошлый раз ты звонила месяца два назад. – Ее упреки жалили как удары хлыста.
Миа раскрыла дверь пошире, подперев ее коленом.
Кейти заговорила тихим шепотом, прижимая телефонную трубку к самым губам:
– Он ведь тебе никогда не нравился – да?
– Неважно, что я думаю.
– Казалось бы, если вспомнить о моем предыдущем приятеле. – Это прозвучало серьезной пощечиной.
– Там все было совсем не так!
– А как?
– Ты намеренно хотела сделать мне больно.
– Вечно все дело в тебе, – со вздохом сказала Кейти.
– Нет…
– Я просто хочу, чтобы ты порадовалась за меня. Это возможно?
Ей хотелось бы разделить с сестрой ее радость, сказать, что она ее любит, но от воспоминаний перехватило горло, и слова так и остались невысказанными.
– С Рождеством, – сказала Кейти, и их разговор был окончен.
Миа осталась в телефонной будке. Она чувствовала, как у нее внутри все сжалось, – знакомое ощущение, холодное и безжалостное чувство вины. Кейти всегда представляла, как будет выходить замуж. И вот она помолвлена. Для большинства сестер это стало бы поводом для радости и бесконечных разговоров об обручальном кольце, дате свадьбы, выборе места для торжества. Однако Миа не удосужилась задать ни одного из этих вопросов: она думала лишь о том, что произошло в темном коридоре на фоне водочной горечи во рту.