— Да, сэр.
— После чего мы вызвали эксперта, который объяснил нам, что гуммарабик или какой-либо другой клей, который первоначально был нанесен на клапан конверта, почти полностью удален над паром и что конверт вновь заклеен с помощью растительного клея в течение, вероятно, последних двадцати четырех часов.
— Да, так.
— Все ясно, — сказал Холдер, поворачиваясь к Мейсону. — Что вы можете сказать по этому поводу?
— Я сказал бы, что вы задаете вопросы очень быстро, — ответил Мейсон, — и что Бум отвечал на них, ничуть не колеблясь.
— Нет-нет, я не это имел в виду. Я хотел спросить, что вы можете сказать относительно точности его показаний?
— О, господи! Вы застали меня врасплох. Вы же сами просили меня помалкивать.
— Я только хотел, чтобы вы не мешали допросу. Я... э... прошу вас теперь отвечать на вопросы.
— Каким образом?
— Прошу прокомментировать показания Бума.
— Я не вполне уверен, что они корректны, — сказал Мейсон. — Не сердитесь, мистер Бум. Я знаю, вы считаете их корректными, но, по-моему, это не совсем так.
— В каком отношении? — спросил Холдер.
— О, во многих отношениях. Например, вы утверждаете: Давенпорт собственноручно написал на конверте, что в случае его смерти конверт должен быть передан властям.
— Совершенно верно.
Мейсон повернулся к Буму.
— Вы видели Давенпорта живым?
— Да, видел.
— Вы не знали, что он умер?
— Я не знаю, что он мертв даже сейчас. Правда, мне сказали, что он скончался.
— Ну вот, — улыбнулся Мейсон, — вы отвечаете на вопросы так, как я и предполагал, мистер Бум. Вы говорите, что конверт надписан мистером Давенпортом. Но вы ведь не уверены в этом, не правда ли?
— Так сказала Мабел Нордж.
— Понятно, — невозмутимо продолжал Мейсон. — Вы даете показания с чужих слов. Вы... не знали, что это почерк Давенпорта?
— Конечно, не знал.
— Обождите, обождите, — вмешался Холдер. — Я привел сюда мистера Бума не для того, чтобы вы подвергали его перекрестному допросу.
Впервые за все время беседы Мейсон рассердился.
— Чего вы добиваетесь? Пытаетесь загнать меня в такое положение, чтобы потом исказить смысл моих слов? Холдер вскочил со стула.
— На что это вы намекаете? — требовательно спросил он.
— Я ни на что не намекаю. Я спрашиваю. Сначала вы приказываете молчать, хотя показания Бума, по-моему, некорректны, а потом требуете, чтобы я указал, в чем они некорректны. Я начинаю задавать Буму вопросы, чтобы выяснить, каким образом показания Бума некорректны, но вы набрасываетесь на меня и заявляете, что я не имею права на перекрестный допрос свидетеля, — Вы... нет, не имеете такого права.