— Если вас признают виновной в убийстве Гортензии Пэкстон, деньги достанутся ей, — заметил Мейсон. — Но это особый юридический вопрос.
— Я не убивала Горти. Я любила ее.
— Значит, ваш муж не жил постоянно в Лос-Анджелесе, не так ли?
— Пока был жив дядя Уилльям, нет. Он переехал туда только после его смерти. Конечно, много вещей осталось в Парадизе. Он превратил тот дом в офис. Оттуда ему было легче заниматься делами.
— Вы помните, что клали ему в чемодан в последний раз, когда он отправлялся в Парадиз?
— Да.
— Что?
— Немного, так как весь его гардероб хранится в Парадизе. Я положила рубашки, носки, пижаму...
— А пижаму помните?
— Да.
— Какого она была цвета?
— Белая с красным рисунком.
— Что за рисунок?
— В виде цветов... ирисов.
— Вы видели, какая на нем была пижама, после того, как обнаружили его тело?
— Нет.
— Они не показывали вам ее?
— Нет.
— Вас не вызывали на опознание?
— Нет.
— Возможно, вам еще предстоит пройти через это, — сочувственно произнес Мейсон. — Советую набраться мужества.
— Да, я понимаю.
— Выдержите?
— Да, конечно.
— Почему «конечно»?
— Я не очень эмоциональная.
— Вот как! — в сердцах воскликнул Мейсон. — Вы просто не представляете себе положение, в которое попали.
— Я все понимаю.
— Ну ладно... Укладывая вещи мужа, вы не клали ему в сумку коробку с конфетами?
— Клала.
— Где вы купили эти конфеты?
— В кондитерском магазине. Две коробки. Одну положила ему в сумку, другую оставила в комоде.
— Ни одну из этих коробок вы не вскрывали?
— Нет.
— Это точно.
— Да, конечно.
— К целлофановой обертке не прикасались?
— Нет. Какой мне дали эту коробку в магазине, такой я и положила ее в сумку. Сняла только оберточную бумагу. Целлофан я не разрезала.
— Значит, вы уверены, что на этих конфетах нет ваших отпечатков пальцев?
— Конечно, нет.
— Кто-то вскрыл коробку и наполнил конфеты ядом, вернее, двумя совершенно разными ядами.
— Мне передавали.
— Не ваша работа?
— Нет, конечно же, нет.
— На шоколадных конфетах легко остаются отпечатки пальцев.
— Ну и прекрасно. Моих там нет.
— Я могу быть в этом уверен?
— Разумеется. Уверяю вас... честное слово.
— Сколько было вещей у вашего мужа, когда он уезжал?
— Только один чемодан.
— Что он из себя представлял?
— Обычный большой чемодан.
— Постойте, — вспомнил Мейсон. — Он же купил сумку перед тем, как приехать во Фресно.
— Я не знаю, для чего она ему.
— И у него было два чемодана.
— Не знаю, откуда появился второй. Я хочу сказать, не знаю, для чего потребовался второй чемодан. Я уже говорила, все его вещи находятся в Парадизе. В командировки он берет только самое необходимое.