— Тебе, а не мне стоило бы родиться ее сыном, — заметил однажды Камиль.
— Это было бы низко, — пробормотал в ответ Арман, не лишенный чувства юмора.
Когда Камиль оставил работу, Арман, как и другие сослуживцы, навещал его в клинике. Он обычно ждал, пока кто-нибудь его подвезет, чтобы не платить за проезд, и всегда являлся с пустыми руками, объясняя это сотнями разнообразных причин. Такой уж он был, Арман. Однако то, что случилось с Камилем, потрясло его не на шутку. Его сострадание было совершенно искренним. Так почти всегда бывает — вы годами работаете с одними и теми же людьми, а потом выясняется, что вы их почти не знаете. Когда неожиданно происходит какой-то несчастный случай, семейная драма, болезнь, смерть — вы понимаете, что ваши представления об этих людях по большей части сложились из каких-то случайных обрывков информации. Арман обладал душевной щедростью, пусть даже поначалу это открытие казалось нелепостью, почти безумием. Конечно, это проявлялось не в денежных затратах и ничего ему не стоило, но у него было большое сердце. В отделе, разумеется, никто в это не поверил бы — если бы Камиль поделился своим неожиданным открытием с сослуживцами, над ним хохотали бы все, у кого Арман то и дело одалживался по мелочам — или, говоря короче, попросту все.
Когда Арман навещал его в клинике и Камиль давал ему денег, чтобы он принес газету, журнал или пару стаканчиков кофе из автомата, тот оставлял себе сдачу. А когда он уходил, Камиль видел в окно, как он стоит на парковке и терпеливо дожидается, чтобы кто-нибудь подвез его до такого места, откуда можно будет дойти до дома пешком.
А все-таки встреча после четырехлетней разлуки причиняла ему боль. Хотя с этого момента, в сущности, почти вся изначальная команда была в сборе, не хватало лишь Мальваля. Выгнанного из полиции после долгого служебного расследования, тянувшегося несколько месяцев. Что-то теперь с ним стало… Камиль предполагал, что Луи и Арман видятся с ним время от времени. Но сам он не мог.
И вот они втроем стояли перед огромным планом Парижа, не говоря ни слова, — можно было подумать, что они собрались здесь для безмолвной общей молитвы. Наконец Камиль, сбросив оцепенение, указал на план.
— Ладно. Луи, действуем как договорились. Ты займешься поисковыми группами. Прочешите все мелким гребнем.
Затем повернулся к Арману:
— А тебе, Арман, остается белый фургончик самого обычного вида, с самыми обычными шинами, и обычный ресторан, где подают ничем не примечательную еду, — там в последний раз ужинала жертва… Да, и еще билетик на метро… Как видишь, у тебя большой выбор.