И часа не прошло, как все были в сборе.
Было полвторого ночи.
Наборы отмычек отправили обратно: сегодня они не понадобятся. С комиссаром полицейского спецназа, Норбером, Камиль не был знаком — впрочем, его все называли по фамилии, а имени, кажется, никто и не знал. При взгляде на этого наголо бритого человека с мягкой кошачьей походкой невольно складывалось впечатление, что вы видели его уже сотню раз.
После изучения планов здания и местности, а также сделанных со спутника фотографий спецназовцы разделились на четыре группы и заняли следующие позиции: одна группа на крыше, другая — у главного входа и еще две — возле боковых окон. Отряды из уголовного отдела расположились по периметру. Три дополнительные группы Камиль разместил в машинах у каждого входа и, наконец, четвертую оставил в засаде у трубы для стока нечистот — единственного пути к бегству, которым преступник мог бы воспользоваться, если бы понял, что все остальные перекрыты.
Вся эта затея совсем не нравилась Камилю.
Норбер держался слегка отстраненно — оказавшись в обществе двух своих коллег, один из которых старше его по званию, и судьи, он предпочитал говорить и действовать сугубо в рамках должностных обязанностей. На вопрос, сможет ли он со своими людьми захватить здание и освободить находящуюся там заложницу (в том, что она там находится, судья не сомневался), — он ответил через несколько минут, предварительно изучив план и обойдя здание кругом: да, сможет. Доводы за и против штурма он излагать не стал, замкнувшись в молчании истинного профессионала. Про себя Камиль им восхищался.
Конечно, всем претило дожидаться возвращения Трарье, в то время как совсем рядом, внутри, находилась заложница, к тому же содержащаяся в условиях, которые даже страшно себе представить, — и все же, по мнению Камиля, этот вариант — лучший из всех возможных.
Норбер отступает на шаг. Судья тут же делает шаг вперед.
— Чего нам стоит подождать? — спрашивает Камиль.
— Мы зря теряем время.
— А чего нам стоит проявить осторожность?
— Возможно, заложнице это будет стоить жизни.
Даже Ле-Гуэн колеблется, не решаясь вмешаться. Тем самым Камиль остается в меньшинстве. Значит, штурма не избежать.
Через десять минут группы спецназа пойдут на приступ, все спешат занять свои места, идут последние согласования.
— Повтори-ка, что там внутри? — спросил Камиль у полицейского, который забирался на наружную каменную ограду.
Тот взглянул на него в явном замешательстве, не зная, что ответить.
— Ну, ты видел там хоть что-нибудь?.. — начиная нервничать, настаивал Камиль.