И вот они сидят за столом на террасе кафе, ожидая заказанного ланча. Камиль демонстративно отключил мобильник и положил его перед собой на стол, давая понять, что полностью сосредоточился на предстоящем разговоре. Присутствовали все четверо — Камиль, Ле-Гуэн, Арман и Луи. После недавней грозы небо расчистилось, снова стало тепло. Арман до дна осушил заказанную кружку пива и тут же на всякий случай заказал еще чипсов и оливок — за счет того, кому предстояло расплачиваться за всех.
— Эта девушка — убийца, Жан, — произнес Камиль.
— Может быть, — кивнул Ле-Гуэн. — Но все же подождем результатов анализов. На данный момент действует презумпция невиновности, и ты это знаешь не хуже меня.
— Довольно шаткая презумпция, прямо скажем.
— Даже если ты и прав — что это меняет?
С этими словами Ле-Гуэн повернулся к Луи, призывая его в свидетели. Ситуация щекотливая, но Луи — молодой человек из влиятельной семьи, который обучался в лучших коллежах, имел одного дядю архиепископа, а другого — депутата от крайне правой партии; иначе говоря, с юных лет умел отделять моральные соображения от практических. К тому же в начальных классах он учился у иезуитов. Иными словами, по части дипломатии ему нет равных.
— Да, это совершенно законный вопрос, — спокойно произнес он. — В самом деле, что это меняет?
— Луи, я думал, ты более догадлив, — с упреком произнес Камиль. — Это полностью меняет подход к делу!
От удивления все застыли — даже Арман, который уже собирался стрельнуть сигарету за соседним столом, отказался от своего намерения и вновь повернулся к своим коллегам.
— Подход?.. — недоуменно переспросил Ле-Гуэн. — Черт возьми, Камиль, бросай эти штучки и говори нормально!
— Да, я вижу, вы и впрямь не понимаете, — произнес Камиль.
Обычно в подобных ситуациях он либо шутил, либо иронизировал, — но сейчас он говорил серьезно.
— Вы не понимаете, — повторил он.
Он вынул из кармана блокнот — тот самый, в котором постоянно что-то рисовал. Записи он делал редко, полагаясь на свою феноменальную память, и, как правило, на обратной стороне рисунков — в этом было что-то от Армановой манеры экономить на всем подряд, хотя Арман ухитрялся писать не только на обложке, но даже на обрезе. Луи успел заметить на страницах блокнота многочисленные изображения крыс. Ничего не скажешь, Камиль в самом деле чертовски талантливый художник.
— Эта девушка меня очень серьезно заинтересовала, — ровным тоном сказал он. — Очень серьезно. И история с серной кислотой тоже показалась мне интересной. А вам нет?
И, словно осознав, что на последний вопрос в принципе нельзя получить утвердительного ответа, он добавил: