— Но они также знают, что Всадники все еще здесь, а на Всадников они нападать не отважатся! — Я переняла уверенность жителей долины о том, что те, с которыми я сейчас ехала, были непобедимы, и не было человека, который был бы могущественнее их и по собственной воле выступил бы против Всадников.
— Джиллан, — Херрел слегка улыбнулся. — Ты переоцениваешь нас. У нас есть способности, которых нет у других рас, но мы так же истекаем кровью, если нас ранят мечом, и так же умираем, если рана достаточно глубока. И, как ты видишь, нас немного. Ты сама должна понять, что очень трудно все время поддерживать иллюзию. Двенадцать из нас пошли своим путем. От каждого из тех, кто сопровождает невесту, требуется больше, чем просто желание поддерживать иллюзию. В последнюю ночь ты спросила у меня, было ли на самом деле то, что ты видела. Да, иногда я бываю таким — в бою. Мы изменяем свои тела ради своей собственной безопасности. Но для того, чтобы принять то или иное обличье, требуется воля и сила духа. Эти юные девушки из Верхнего Халлака видят нас такими, какими мы хотим казаться им. Однако, если сейчас нам придется принять бой, они увидят нас такими, какими видела нас ты, и это может погубить всё, что мы получили в результате нашего договора. Скажи мне откровенно, Джиллан, кто из тех, кто пришел сюда с тобой, примет нас в нашем настоящем виде, не делая никакой разницы?
— Я недостаточно хорошо знаю их…
— Но ты можешь предположить…
— Очень немногие, — может быть, я недооценивала девушек Верхнего Халлака, но я подумала об их разговорах и том страхе, с которым они ехали к перевалу, и я, вероятно, не ошибалась.
— Вот видишь. И это нам очень сильно мешает, а тем, кто на нас нападет, терять нечего. Но я не думаю, что они нападут на нас. Мы надеемся, что до сражения дело не дойдет.
Но надежда была напрасной. Через час после того, как мы покинули площадку отдыха, Всадники разделились на две группы. Часть Всадников направилась галопом на восток и скрылась из виду. Несколько остались с нами. Одним из них был Хальзе, который взад и вперед скакал вдоль нашей колонны, и каждый раз, когда он проезжал мимо, мне казалось, что он поворачивает голову ко мне, и медведь на его шлеме сверкает злобными глазами.
Зимой сумерки наступают рано, и вот уже тени выползли на дорогу, которая вилась между обломками скал, покрытыми снегом. Лошадь Херрела остановилась, и я натянула поводья своей кобылы. Остальные Всадники исчезли, и мы, наконец, остались одни.
Остановившись, Херрел спешился и осмотрел передние ноги своей лошади. К моему удивлению, он осматривал не копыта, а длинные волосы, защищавшие их. Внезапно пальцы его замерли и все тело напряглось.