– Что это? – в душе охранника шевельнулось нехорошее предчувствие. Ему показалось, что где-то он подобные ящики уже видел.
– Могу показать… – водитель щелкнул замками, приоткрыл крышку.
– Фак! – негр отскочил, выхватив револьвер.
– Так я и знал, – довольно рассмеялся араб. – Да никакая это не боеголовка, это муляж. Для учебного центра в Юджине. Ты в бумаги загляни, там показано. Если бы вы ее при выезде нашли, так наверняка бы сперва пристрелили, а уже потом смотрели.
– Еще одна такая шутка, и ты труп, – охранник сообразил, что атомную боевую часть для крылатой ракеты «Томагавк» все-таки не вывозят, ввозят на базу хранения, и опустил оружие. – Что у тебя тут в накладных?
– Сюда везу кабель, гвозди, пятьдесят инструментальных комплектов, краску и бочку спирта, – легко перечислил араб, – а дальше поедут двести плинтусов, это симпатичное наглядное пособие, два ящика саморезов, пять комплектов.
– Наизусть, что ли, заучил?
– Заучишь тут, когда за каждый недостающий винт хозяин в пятикратном размере деньги снимает.
– Ладно, закрывай, – вернул накладные негр, в последний раз с любопытством взглянул на пахнущую свежей краской боеголовку и вернулся в будку. – Стив, у тебя чисто? Ну, тогда пусть проезжает.
Араб легко запрыгнул за руль, включил передачу, проехал под поднятым шлагбаумом и повернул в сторону семнадцатого ангара. Охранник долго провожал его взглядом, пока вдалеке не мигнули красными точками стоп-сигналы: «Мерседес» действительно остановился возле склада хозяйственных материалов.
Между тем, возле кирпичного дома, через бетонку от него, в траву упали запыхавшиеся Птушко и Исбаев. Юра посмотрел на часы, перевел дух, перевернулся на спину:
– Все нормально, Саид. У нас есть еще минут пять, чтобы отдохнуть. А бейсбольный матч уже начался.
– При чем тут бейсбол? – не понял напарник.
– А при том, что в комнате дежурного взвода телевизор стоит. Идрис говорил. На первом этаже охрана сидит, на втором пост наблюдения за системами сигнализации. Янки свой бейсбол любят, а сегодня полуфинал. Если сигнализация нигде не сработает, хрен хоть один до полуночи на улицу высунется. – Птушко еще раз взглянул на часы: – Ну что, брат. Пожалуй, пора.
Он переломил пополам «пневматичку», вложил в ствол так называемую «белочку» – тяжелую свинцовую пульку с коротким меховым оперением. Исбаев тоже зарядил оружие, но в ствол вставил продолговатую желатиновую капсулу.
– Приготовились… – Птушко поднял ружье, поймав на мушку прицела светлый прямоугольник окна на втором этаже. Плавно нажал спусковой крючок. Винтовка глухо щелкнула, стекло тут же отозвалось жалобным звоном, рассыпаясь в осколки. Исбаев тут же нажал гашетку – невидимая глазу желатиновая капсула промчалась в образовавшейся проем и мягко, словно большая муха о стекло, разбилась об окрашенную стену внутри помещения.