– Ничего странного, подозрительного и случайного, – вынужден был признать Пашка. – Извините, экселенц. Погорячился.
– То-то же. Ладно, прощаю на первый раз. Так и быть…. Перехожу к Александру Романову. То бишь, рассказываю про его сложный и запутанный путь жизненный[19]…. А вы, ребятки, не сачкуйте. Активней ножиками работайте, активней. И всю грибную мелочь откладывайте, пожалуйста, на мариновку. Маринованные грибочки – под холодную водочку – самое милое дело. Всем рекомендую. То бишь, только тем, кому уже восемнадцать лет исполнилось. Гы-гы-гы…
Глава восемнадцатая
Весенняя охота
Итак, Романов подал рапорт об увольнении из славных Рядов и – после окончательного выздоровления – вернулся в родимый Питер, в пустую, мрачную и пыльную «двушку»: за время его долгих воинских странствий по ближнему и дальнему зарубежью отец с матушкой (почти одновременно), «переселились» в Мир иной.
Щедрая и справедливая Родина – при выходе на гражданку – выписала Саньке энное количество хрустящих денежных знаков. Много выписала? Мало? Трудно ответить однозначно на этот каверзный вопрос. По крайней мере, на серьёзный четырёхмесячный запой – с регулярными «выходами из-за печки» – хватило.
В один прекрасный момент деньги успешно закончились, вчерашние собутыльники, сообразив, что к чему, дружно разбрелись в разные стороны, а Романов – к собственному удивлению – чётко осознал, что прощанье с «армейским периодом» состоялось, и пора двигаться дальше. То есть, в жизнь штатскую, скучную и насквозь-мирную…
С трудоустройством, как и предсказывал покойный отец, никаких особых проблем и сложностей не возникло. Как-никак, отставной заслуженный «грушник», орденоносец с приличным боевым опытом, полиглот и всё такое прочее.
Уже через год с небольшим, сменив несколько второстепенных должностей, Санька возглавил «охранную службу» одного из питерских частных банков. Не последнего банка, но и не первого. Средненького такого, честно говоря, и – на первый взгляд – ничем непримечательного.
Хорошая зарплата, регулярные премиальные, высокий социальный статус, на совесть отремонтированная и со вкусом обставленная квартира, уважение подчинённых и окружающих. Да и Иван Иванович Николаев, единственный владелец банка, к Романову откровенно благоволил. То есть, включил его в закрытый перечень личных друзей-приятелей – регулярные совместные посиделки, выезды на рыбалку и охоту, пьяный банный трёп, податливые элитные проститутки…
Но вскоре произошло важное событие, в корне поменявшее Санькин мирный и устоявшийся жизненный уклад.