Тёмно-рыжий бархан резко оборвался.
Караван, поменяв курс примерно на тридцать пять градусов, повернул к чёрным скалам. Володя – верблюд Лёхи – замыкал походную колонну.
– Стоять, твари! – рявкнул сзади (на дурном арабском языке), властный мужской голос, многократно усиленный мегафоном. – Стреляем при малейшем неповиновении! Слезть с верблюдов, гниды дешёвые! Быстрее, сукины дети! Ещё быстрее! Поднять руки над головами! Поднять, я сказал! Выше…
Глава тринадцатая
На верблюдах – люди как из стали
Петров и попытался слезть. По-честному. И руки вверх поднять.
Но одно очень плохо сочеталось с другим. Вернее, никак не сочеталось. То бишь, и слезть, и поднять. Практически невозможно – ежели попытаться всё это сделать одновременно….
Поэтому он и свалился с Володи – пошло, неловко и крайне неаккуратно: головой в песок. Семь раз описаться от смеха и не встать. Если, понятное дело, наблюдать за этим действом со стороны.
Наблюдать со стороны, как известно, это вам не пятидесятикилограммовые мешки с цементом ворочать…
Итак, значится, он спикировал с верблюда – головой в песок. И ударился темечком по-серьёзному, до острой боли. Да и цветастый шешем слетел с головы.
«Главное, братец, стони пожалостливее», – посоветовал опытный внутренний голос. – «И ладошками – бережно-бережно – голову ощупывай. Ещё – бережнее. Ещё – жалостливее…. Молодец, конечно. А теперь тошноту изобрази…. Э-э, только не переусердствуй. Как бы очочки с носа не свалились. Сломаются ещё, не дай Бог…».
– Опаньки! Кажись, повезло! Никак – европеец? – на классическом английском языке удивился хрипло-мужественный голос. – Или даже американец? Удача заскорузлая и капризная…. Ну-ка, поставили его на ноги! Обыскали…. Что там? Документы? Сюда! Твою мать…. Однако. Канадский профессор. Университет Квебека. Целевая научно-исследовательская экспедиция в рамках сотрудничества ЮНЕСКО с международными коммерческими структурами. Выигранные гранты и всё такое прочее.…. Сильно заморочено. Не ожидал…. Развернули фигуранта мордой ко мне. Шементом….
Чьи-то сильные руки, грубо подхватив под мышки, подняли и развернули.
«Интересный такой типаж. Характерный», – с трудом разлепив ресницы, решил Лёха. – «Высокий. Широкоплечий. Седой. Уже за пятьдесят. В камуфляже. Из-под воротника пятнистой куртки выглядывает пурпурная футболка. Вооружён практически до самых коренных зубов. Ну-ну…. Холодные серо-водянистые глаза нордического типа. Длинный и породистый нос. Физиономия с кривым тёмно-бордовым шрамом на правой щеке. И армейская выправка – в движениях – чётко и однозначно ощущается…. Ага, на кисти правой руки имеется приметная татуировка: лучистое солнышко – на фоне некоего длинного набора букв и цифр – высовывается из-за горизонта. Ветеран французского Иностранного легиона, понятное дело. Солидно. Учтём на будущее…».