"Человек" — вдруг тупо пробормотала она.
"Какой человек?" — всполошился сержант, оглядываясь на нее.
"Тут лежит".
Сергей подскочил к ней, нащупывая рукой рубчатую рукоять "Вальтера".
Перед Настей на самом деле лежал человек. Изможденный вид, смуглое лицо, заросшее щетиной, сильно потрепанная одежда, почти что лохмотья. А на одежде — несколько больших пятен свежезапекшейся крови.
Веки лежащего затрепетали и приоткрылись.
"А… Нашли все-таки", — еле слышно прошептал он, с трудом шевеля губами. — "Так пристрелите сразу, чего там… Все меньше мучиться".
"Мы не люди Боковлева" — резко отозвался Сергей. — "Мы из Рыбаковской коммуны".
И Настя, и Захария с удивлением уставились на сержанта. Потом Настя еще раз посмотрела на лежащего человека, присела рядом с ним и распорола штанину, пропитанную полузасохшей кровью. Нога, в которой виднелось по меньшей мере три входных пулевых отверстия, распухла, и приобрела багрово- синий оттенок. Настя положила руку на лоб раненного. У него был сильный жар.
"Что с ним, Коменская?" — тревожно спросил Мильченко. Настя подняла на него взгляд, закусила губу и едва заметно покачала головой. Сержант все понял.
"Я из лагеря…" — прошептал умирающий.
"Из какого лагеря?" — удивился Сергей.
"Тут, недалеко… был лагерь беженцев Восточного округа… Я работал на биостанции Академии Наук… Там еще были… Из Атлантического института… и другие…" — он замолчал, собираясь с последними силами, и зашептал снова.
"Центральные… захватили лагерь… вместе с соляными копями… до них тут километра два. И сделали, как фашисты… концлагерь… настоящий. Всех отправили на соляные копи… Я вот бежать пытался… Лучше так, чем в лагере гнить… Там наших… еще человек двести осталось… недолго осталось…"
Губы его остановились, а глаза так и остались открытыми, неподвижно глядя в серое октябрьское небо.
"Ученых — на соляные копи?", — Настя прикусила губу, потом отпустила ее. "Точно, как фашисты!".
"Готовьтесь, ребята", — негромко произнес Мильченко после недолго молчания, обдумав что-то и приняв решение. — "Идем в последний бой. Все равно, — еще час ходу и нас можно будет брать голыми руками. А тут… Есть шанс. Может, не напрасно ляжем. Хоть кого-нибудь, да освободим".
"Ты что, на соляные копи решил напасть?" — спросил Захария. "Как это там? Безумству храбрых поем мы песню, так, что ли? Да там же гарнизон в полсотни человек, не считая внутренней охраны!"
"Мы не знаем расположения постов, огневых точек, казарм. Мы не знаем, где лагерь" — поддержала Витьку Коменская. — "И разведать уже не успеем".
"Под забором соляных копей нас искать не будут. По крайней мере, ближайшие полсуток — точно. А мы именно там и засядем. До темноты как раз успеем оглядеться", — возразил Мильченко.