Одевшись, я уже привычным маршрутом добралась до выхода на палубу. Где поначалу и застряла, едва распахнув дверь, в растерянности разглядывая происходящее.
Понукаемые кем-то эльфы взад-вперёд и по диагонали носились по всему обозримому пространству. Понукал их приятный низкий женский голос, обладательницу которого я никак не могла обнаружить в этом мельтешении. Голос говорил на эльфийском, поэтому ни слова понять я тоже не могла; однако какие-то инстинкты подсказывали, что цензурного в той речи было немного. Наконец, взгляд мой зацепился за единственное неподвижное существо: на фальшборте, как раз с моей стороны, поджав ноги, сидел шаман. Его лысая макушка задорно поблёскивала на солнце, а сам Талунамиталу был явно очень доволен жизнью. Он сыто щурился и улыбался, навострив уши и с удовольствием наблюдая за паникой на корабле.
Рассудив, что, раз шаман спокоен, значит, всё не так плохо, я двинулась к нему, пытаясь всё-таки найти взглядом скандальную незнакомку.
— Привет, — поздоровалась я, добравшись до шамана. — А что происходит?
— То, чему давно следовало произойти, — со всё той же довольной улыбкой ответил он. — Порядок.
— Э-э-э? — недоверчиво протянула я. По мне, на порядок это мельтешение походило мало. А, впрочем, приглядевшись, я поняла, что имел в виду шаман. Все метания взмыленных эльфов имели вполне определённую цель: на корабле происходила генеральная уборка. Кто-то драил палубу, кто-то исчезал за углами и в люках и возникал будто из воздуха с непонятными верёвками, ящиками и ящичками, пустыми и полными вёдрами в руках. — И часто тут такое?
— Первый раз, — с удовольствием откликнулся мой собеседник. — Я, конечно, с уважением отношусь к Рему, он действительно хороший капитан. Но слишком уж он безалаберный раздолбай.
— А где он сам, кстати? — спохватилась я.
— Я бы предположил, что на мостике, но это вряд ли. Скорее всего, или где-то прячется, или не успел своевременно спрятаться и был привлечён к какому-нибудь полезному занятию. В обоих случаях искать его бесполезно. В первом — о его местонахождении знает только Элу, во втором — он сам рано или поздно пробежит мимо.
— Кому же он позволил устроить тут… такое? — недоумённо оглядевшись в очередной раз, поинтересовалась я.
— Ей попробуй запрети, — улыбка шамана стала мечтательной.
Очередной вопль на эльфийском прозвучал совсем рядом, и откуда-то сверху, мягко приземлившись на ноги, спрыгнула… наверное, это всё-таки была эльфийка. Вот только неординарная даже по сравнению со всеми остальными обитателями корабля.
Длинные огненно-рыжие волосы, вьющиеся мелким бесом, были собраны в небрежный хвост. В левой ноздре поблёскивало небольшое серебряное колечко, в правой брови — ещё несколько, около десятка разнообразных серёжек в ушах. Посреди лба какой-то тонкий изумрудно-зелёный узор, спускающийся на переносицу — не то татуировка, не то просто рисунок. Синие глаза горели задором, красиво очерченные губы, перечёркнутые тонким шрамом, кривились в ухмылке. Наряд её был скромен: явно с чужого плеча рубаха с оторванными рукавами, подпоясанная куском обычной верёвки, да короткие сапожки на плоской подошве с частой шнуровкой.