Не успел он закончить фразу, как ему в горло тут же упёрлось два меча.
— Если ты, собачий сын, сам не заткнёшься, я твои слова забью тебе обратно в глотку вот этим мечом, — процедил Циркач.
— А я — снесу с плеч твою тупую башку, — зловеще пообещал Дворянчик, — чтоб в неё больше не приходили столь поганые мысли.
— Ша, ребятки! — Грызун влез между спорщиками, аккуратно отводя мечи в сторону, — Спокойно! Вы что, шуток не понимаете?
— За такие шутки убивают на месте, — прорычал Циркач.
— А что нам остаётся думать? — пожимая плечами и разводя руки в стороны, вопросил Грызун, — Вы молчите, как воды в рот набрали, сидите с постными мордами, руки обмотаны. Надо же нам вас как-то разговорить! Ну, неудачно пошутили… Извините! Чего ж сразу за меч-то хвататься? Так ведь ненароком и убить можно! А кто потом отвечать будет? Вам это надо?
— Я жду, — мрачно произнёс Циркач, глядя через плечо бывшего вора на Цыгана.
Тот, уже полностью закрытый спиной своего заступника, помялся и, признавая неудачность шутки, примиряющее поднял руки:
— Ладно, парни, извините. Пошутил неудачно. В следующий раз буду более осмотрителен.
— Следующий раз будет в твоей жизни последним, — предупредил Дворянчик, демонстративно убирая меч в ножны.
— И всё же, — подал голос Зелёный, — куда вы ездили? Чем вы таким занимались, что вас обоих после этой поездки просто не узнать!? Как подменили…
— Да так, — хмыкнул, остывая, Циркач, — листья собирали…
— Чего!? — не поверил своим ушам Хорёк, — Какие листья?
— Да чёрт его знает, какие, — буркнул Дворянчик, — да и не в листьях тут дело…
— Слушайте, из вас, что, каждое слово клещами тянуть надо? — возмутился Грызун, — Давайте, рассказывайте, что да как?
— Расскажи, а, — поморщился Дворянчик, взглянув на Циркача, — не отстанут ведь…
Неспешно помахивая топором, я обтёсывал ствол только что срубленного деревца от торчащих там и сям веток. Ствол не слишком толстый и не тонкий, с мою руку. Как раз то, что надо для лежака. Неподалёку таким же делом занимались Зелёный и Степняк. Ещё двое, Одуванчик и Цыган, грузили уже оструганные жердины на телегу с впряжённой в неё обозной кобылой и отвозили к отстроенной только на прошлой неделе казарме. Стены её были сложены из камня и покрыты тёсовой крышей, поверх которой был уложен толстый слой дёрна. Вместо окон — узкие бойницы, изнутри закрывающиеся на ночь и в непогоду ставнями. Дверной проём тоже узкий, закрывающийся крепкой дверью, сбитой из толстых дубовых досок. Казарма, пристроенная задней стеной к скале и прикрытая сверху зеленой крышей, издали казалась просто скальным выступом с очень правильными формами.