— Здравствуй, старче божий, — сказал Мазур. — Что это ты от меня, вовсе даже безобидного, за решетку спрятался? А приятно тебя за решеткой-то видеть, честно говорю…
— Так это с какой стороны посмотреть… — проворчал Кузьмич. — Ты гордыней не надувайся, сокол, не стали бы ради тебя одного решетку воздвигать. У нас тут раньше была холодная, где куковал нерадивый народишко — ну, а потом настоящую тюрьму построили, надобность отпала, только решетку убирать не стали, чего зря возиться? И ведь пригодилось. Не будь тут решеточки, ты бы меня, слабого, и пришибить мог…
— Мог бы, каюсь, — сказал Мазур. — У меня к тебе нездоровая тяга какая-то, так и тянет обнять тебя за шейку нежно и держать, пока ножками сучить не перестанешь…
— Вот я и говорю, — стараясь хранить полнейшую невозмутимость, кивнул Кузьмич. — Хорошая вещь — решеточка… Ну, раздевайтесь, други. Новомодные придумки по имени «трусы» можете оставить, а все верхнее кидайте сюда мне, новую одежду получите, красивую, вовсе даже ненадеванную… Эй, а водочку ты что, с собой взять навострился?
— А что, нельзя? — спросил настороженно Мазур, стягивая тельняшку. — Или у вас, как в старые времена, на работе положено соблюдать полную трезвость?
— Да вроде не было такого запрета, — подумав, заключил Кузьмич. — Так что прихватывай. Оно, в принципе, все равно — за пьяным зайцем гоняться, или за трезвым…
— Сигареты тоже оставлю? С зажигалкой?
— Оставляй, я сегодня добрый. От прекрасной погоды, должно быть. Это какой же у тебя размерчик, дай прикину…
— Пятидесятый.
— Ну, такой точности я тебе не обещаю — не магазин модного платья, как-никак. Подберу, что ближе всего… Держи.
Он вытолкнул в окошечко ярко-красный рулон, за ним — ярко-желтый. Мазур встряхнул обнову, разворачивая. Желтый спортивный костюм и синтетическая куртка с капюшоном — столь пронзительных, химических колеров, что резало глаза. Человек в такой одежде среди тайги виден за километр — вот они что придумали, охотнички бравые…
Следом вылетела одежда для Ольги — тех же попугайских расцветок.
— Ну, удружил я вам? — спросил Кузьмич заботливо. — Одежда первый сорт. Ты посмотри, как твоей женушке апельсиновый цвет к лицу, а уж коса-то на алом так золотом и отливает…
— Дизайнер ты у нас, дед, — хмыкнул Мазур.
— Стараемся, как можем, — скромно ответил Кузьмич. — Меряйте обувку, хорошие мои, по ноге подбирайте, тут вам никаких препонов никто чинить не собирается…
И принялся выкидывать в окошечко кучу разноцветных кроссовок. Сволочной старикан угодил в точку — Ольге этот костюм и в самом деле был к лицу, смотрелась сущей красавицей, но сейчас Мазур предпочел бы для нее что-нибудь предельно маскировочное… Да и для себя тоже. Он придирчиво проследил, чтобы Ольга выбрала себе обувь впору. В тайге главное — ноги. Натянул носки — хоть они-то, слава богу, темно-синие — обулся, заставил Ольгу зашнуровать кроссовки, пошагать и попрыгать. Убедившись, что все в порядке, кивнул Кузьмичу: