Первое, что сделала, Кэт поднявшись с постели, это подошла к зеркалу, нашла расчёску и гребень и стала приводить в порядок свои растрёпанные волосы. Зеркало отражало не безусого солдатика или чумазого мальчишку, а девушку. Как Кэт давно хотелось ей вновь стать! Как она безнадёжно мечтала об этом! И вот серебро отражает пусть бледную, но милую мордашку. Она и Пётр — это безумие. Но именно это безумие называется её счастьем!
Вечером при подглядывании луны и развешанных ею фонарей из звёзд, он гулял с ней по лесу. Большая часть войск ушли в крепость. Шереметьев, Меньшиков все там. С ним небольшой отряд. Он специально остался здесь, чтоб побыть с ней подальше ото всех. Никому и на ум не падёт — гуляет государь со своим маленьким воспитанником. Она положила горячую ладонь на холодную руку Петра и шла вместе с ним по дорожке. Кэт была слишком смущена, чтоб поднять глаза. Он легонько сжимал её здоровую руку, и они не замечая шуршания под ногами, топтали опавшие листья. А в чаще он сделал шаг к ней и, протянув ладонь, подхватил девушку на руки и жарко, до безумия целовал. Не живая от счастья Кэт с трепетом принимала все его ласки. Опуская её на бревно рядом с огромным деревом, прятал в тепло своих рук и ворковал, ворковал… Кэт, виновато улыбалась, перебирая его кудри, неумело целовала. Пугала своя неопытность. «А вдруг я ему буду не интересна и он меня бросит поняв, что я не опытна в любовных делах?» Но надо решаться, раз он сходит рядом с ней с ума. Огонь от него пышет такой, что его пламя лижет её. Они сидят рядышком на поваленном дереве. Она гладит ладошкой ткань мундира на его груди и, набираясь решительности и смелости, кладёт голову на его плечо. Она больше не желала думать о том, в чём утопит её молва — в безвозвратных глубинах порока. Это только её жизнь и только её груз.
— Ты устал, пойдём спать?! — под шорох опавших листьев, шепчет, почти касаясь его губ, она. Кэт повернулась к нему, глаза её наполнились слезами, голос дрожал он волнения.
Он восторженно наблюдает за каждым её движением, ловит слова. Сердце его не выдерживает. Оно разрывается. Не понять, куда она клонит, он не может. Потому резко наклоняется и целует её в губы, пригвождая к месту не позволяя ей подняться. Целовал ещё и ещё… Потом он сам помог ей подняться. Все барьеры рухнули, а страхи улетели в тартарары от сильных и таких нежных рук, ласковых прикосновений, убаюкивающего голоса и страстных губ.
— Ты позволишь мне любить тебя? — обратился он к ней.
Она подняла на него сияющие глаза и прижала руки к груди.