— Я не был груб? Не обидел тебя?
Кэт протестующе замотала головой. Всё было чудесно.
— Катерина, теперь это самое любимое моё имя, — встречая её взгляд улыбкой, сообщил Пётр. — Построю бригантину, лёгкую, красивую, твоим именем назову.
Во всём ощущалась лёгкость. Неужели ж он по уши, как мальчишка, влюбился в неё. Ведь то, что он долго пытался скрыть от самого себя — очевидно? Он любит эту такую маленькую и такую сильную девочку.
Её горячий шёпот убеждал его:
— А моё всегда было Питер.
— Катя, — наклонился он над ней легко покусывая зацелованные за ночь губки, — когда всё это началось?
Какое-то время он даже пытался смотреть на неё, усердно пробуя что-то там для себя рассмотреть. Как бы ему хотелось дать ей покоя и надёжности, но он знает, что это сейчас невозможно.
Наверное, это не самый подходящий момент для такого разговора. Но какой есть… Она, спрятавшись к нему под мышку, оттуда проворковала:
— С самого первого раза, как только тебя увидела.
Он удивился:
— Ты ж крошка была? Сам на плече таскал…
— Значит, не очень, если хотела быть всегда рядом с тобой. Всегда. Везде. Я не пожелала вернуться к себе в Голландию и без малейшей надежды получить тебя, обрекла здесь себя на мужское платье. Я выучила ваш язык, немного письмо. Трудновато. Полюбила всё то, что ты любишь.
Где-то в глубине души почувствовал себя страшно польщённым. Но пряча это, всё-таки взрослый мужик, радоваться пацаном неудобно, спросил о другом, ему совершенно не понятным. Это объяснимо он боялся нарваться вновь на лживую деревяшку. Хотя понимал — это не тот случай. Ведь про Кэт он знал всё. Однако уступая гложущему его червяку, тут же насторожился:
— Но почему ты в таком случае отправляла меня к жене?
— Тебе было плохо, больно, мне было жаль тебя. Хотела, чтоб был счастлив, — честно призналась она.
Пётр немало был удивлён.
— Даже ценой своего несчастья?
— Даже такой ценой.
Он был сражён. Когда человек жертвует ради другого человека чем-то — это очень важно и о многом говорит. Опять же, легко, не ломаясь и ничего для себя не выторговывая, она стала его любовницей. Он ловил хоть тень замешательства на её лице, но глаза смотрели на него спокойно и безо всякой тревоги.
Их счастье продолжалось неделю. Уходил рано, когда над крепостью вставал солнечно — студёный день. Сбивая ботфортами холодную росу с трав и поздних цветов, шёл делать обход войск. Днём Пётр занимался крепостью, делами. Встречался с господами послами. Понаехало много иноземцев посмотреть, воочию убедиться, что крепость пала. Пётр ничего не делал просто так. Пусть смотрят, планируют, а мы сами с усами. Сделаем ход конём. Тем конём должны стать не только военно — морские силы, но и торговый флот. Поправляя парики, заморские гости цокали языками. Если царь Пётр выполнит хотя бы часть намеченного, шведам придётся худо. Это для заморских держав плохо. Сильная Россия не нужна никому. Каждый со своей надеждой ждал решительных действий шведских войск. Успехи, одержанные русской армией, считали временными.