«Значит, будут атаковать, — догадался он. — Может, сами доперли, может, посоветовались с кем, но их приближение — хреновый признак. Эти люди не шутят и если бы хотели отвалить, давно отвалили бы. Но они хотят атаковать, а я фактически один. Шеф с Лехой отстали — куда им на своих развалюхах за нами угнаться, и значит, бой мне придется принимать самому».
Краснов разволновался, занервничал, но не запаниковал. Он попробовал увеличить скорость, но вдруг понял, что ее надо, наоборот, сбрасывать. Тогда оперативники смогут догнать его и помочь.
Он посмотрел в зеркало заднего вида на стремительно приближающуюся «аудюху» и стал понемногу притормаживать. А Блэк уже вытащил из спортивной сумки укороченный автомат «скорпион» с глушителем на стволе, передернул затвор, натянул на голову черную маску с дырами для рта и глаз и приготовился опустить стекло и расстрелять «мерин».
Расстояние между автомобилями быстро сокращалось, киллеры настигали сыщика, а тот сбрасывал скорость и все время поглядывал на них. И вот расстояние уменьшилось до двадцати, потом до пятнадцати и наконец до десяти метров, а скорость до ста пятидесяти километров в час.
— Когда поравняемся — пали, — Гарик держал руки на руле и не сводил взгляда с «Мерседеса».
А в это время в полукилометре позади них Максимов с товарищами предпринимали отчаянную попытку догнать иномарки. Они разогнались до ста шестидесяти километров в час — предельно возможной для отечественных машин скорости и потихоньку сокращали расстояние. Но полковнику уже сейчас было ясно, что они не успеют.
Николай Иванович видел старт киллеров и понял — не добившись успеха одним способом, они выбрали другой — прямое физическое уничтожение объекта.
— Леха! — закричал полковник, — они его убьют, и мы не успеем помочь! Мы ничего не сможем поделать!
— Гребаные российские тачки, долбаные дороги и вся автомобильная промышленность, — Фомин от возбуждения начал материться.
— Доставай автомат, и если бандюги нападут — стреляй, — приказал шеф.
— С такого расстояния я могу «Мерседес» зацепить.
— А ты попади в «Ауди», давай, приказываю, — полковник взял с заднего сиденья укороченный «калашников», передернул затвор, снял с предохранителя и передал капитану. Тот забрал оружие, опустил окно передней правой двери и мигом в салон ударил порыв свежего ночного ветра.
— Я против ветра не прицелюсь, явно промахнусь или в Серегу попаду, — взмолился Фомин.
— Дай автомат! — Максимов взял «калаш», опустил окно правой задней двери и салон стало продувать в два раза сильней. — А черт, адски дует. — Полковник готов был открыть огонь, но медлил, ждал, пока убийцы нападут первыми.