— А вы знаете про ее связи на воле? — спросил Сергей.
— Кто же про них знает, кроме нее, а она не скажет. Ты жди, что тебе Соловец сообщит.
— Жду вот, жду. — Сергей глубоко вздохнул и тяжко выдохнул. Вдруг тишину кабинета разорвал телефонный звонок. Сергей подумал, что это майор, и не ошибся.
— Здравия желаю, — пробасил Соловец в трубку. — Сергей Сергеевича мне позовите.
— Это я, — обрадовался Краснов.
— Я вам, наверное, ничего особенного не скажу, — издалека начал зам, — только вот что… Крашенинникова отбывает срок и скоро он подходит к концу. Она освобождается через два месяца.
— Понятно, — кивнул сыщик.
— За это время особых нарушений с ее стороны не было. Она по-прежнему не работает, но начальник ИТК решил ее в карцер не сажать. Почему он так решил — не знаю.
— Это неважно, — подтвердил Краснов.
— Наверное. За все время срока она с вашей Матвеевой виделась всего несколько раз, да и то мельком — жили в разных корпусах. Но они хорошо знают друг друга, еще с прошлых сроков. О чем говорили — никто не знает. Про Матвееву мало что известно, она замкнутая, тихая, с заключенными мало общается — в общем, бука. Кроха тоже не откровенничает, держится особняком — статус позволяет. Про них мало что известно. Те, кто что-то знает — помалкивают — боятся. Кроха влиятельная, у нее крыша имеется на воле, солидная крыша.
— Какая? — сразу спросил Сергей.
— Неизвестно, кто у нее в друзьях, а кто во врагах. Ходят слухи, что вор в законе по кличке Шалый с ней накоротке. От него и продукты ей поступают, и курево, и денежки. Кто-то от него приезжал, несколько часов с ней беседовал в комнате для гостей. О чем говорили — не знаем. Вот, наверное, и все. — Соловец замолчал.
— Хорошо. И то что-то. Спасибо вам, Иван Сергеевич, вы мне очень помогли, всего доброго.
— Не за что, — пробасил майор. — И вам всего хорошего, привет передавайте от меня Борису Андреевичу.
— Непременно передам, — Сергей улыбнулся. — До свидания.
— Здоровья вам. — Соловец повесил трубку.
Краснов встал, прошелся по кабинету, а в это время Николай Иванович и Фомин с интересом следили за ним.
— Ну, что узнал? — не удержался Максимов.
— Узнал кое-что. Эту Кроху на воле опекает некто Шалый.
— О! Ну ты сказал, — полковник привстал в кресле. — Он известный вор в законе, его уважают и боятся, и никто с ним не связывается. Он очень влиятельный. Очень. И если он по рекомендации Крохи твоей Лоле покровительствует, то тебе одному с ними не справиться. Надо подключать к делу Генеральную прокуратуру. Он только им по зубам.
Сергей разочарованно посмотрел на полковника: