— То хвост отваливается, — заканчиваю я за Игоря. — Знаешь, а ты прав!
— Да, «Трое из Простоквашино» — великий мультик.
— Когда в ларьке мне пришлось разговаривать с продавщицей, я представила себя Ирой. У меня даже получилось скопировать ее жесты и интонации, хотя раньше я не пробовала никого пародировать.
— Когда это ты заходила в ларек?
— Неважно. Давай быстрее, — на этот раз я подгоняю Игоря, — а то контора закроется.
Мы приходим по адресу, напечатанному на квитанции. Вывеска из зеленого пластика с выведенным золотыми буквами словом «Адвокат» прибита над обшарпанной деревянной дверью. Само здание скорее отпугивает, чем внушает доверие: побуревшие от сырости деревянные стены, низкая накренившаяся крыша. На соседнем участке раздается кукареканье. Я озираюсь по сторонам.
— Наверно, мы ошиблись. Сомневаюсь, чтобы моя свекровь обратилась к адвокату в такой конторе.
— Адрес совпадает, фамилия юриста Мирченко. Вот, держи.
Игорь протягивает мне квитанцию и достает из кармана кожаную книжечку.
— Это что?
— Паспорт, на случай, если попросят показать документы.
— Ты украл паспорт Ольги Семеновны?
— Постарайся им не светить. Все-таки, вы со свекровью не очень похожи.
— Договорились, воспользуюсь только при крайней необходимости.
Я улыбаюсь Игорю и, спрятав документ в нагрудный карман, бегу к двери. На крыльце вспоминаю, что мне уже за шестьдесят и перехожу на шаг. Внутри меня поджидают никогда не крашенные деревянные полы и запах затхлости. Входная дверь захлопывается, и я бреду в полумраке, ориентируясь на пробивающийся из-под внутренней двери электрический свет. Чтобы не споткнуться, мне приходится идти медленно, шаркая огромными ботинками по полу. Звук старческих шагов подготавливает находящихся в приемной к моему появлению.
Скрючившись в поисках ручки, я открываю дверь и переступаю порог. За столом, возле окна, сидит женщина лет сорока пяти, с коротко стриженными фиолетовыми волосами, а рядом, на диване, головой к входу, лежит молодой мужчина. Растянувшись во весь рост, он почти умещается на двуместном диване. Оба смотрят телевизор и даже не оборачиваются в мою сторону. Интересно, что бы в таком случае сделала свекровь? Развернулась и ушла? Видно, я плохо ее знаю, раз она все-таки обратилась в эту контору и даже оплатила услуги адвоката.
— Добрый день, — приподняв уголки бровей, от чего на лбу должны проступить морщины, а лицо принять обычное осуждающее выражение Ольги Семеновны, говорю я. — Две недели назад я обращалась к Мирченко.
— Адвокат свободен, — кивает на мужчину секретарша.