Значит, Пасо-Калеброн. Там уже сложнее. Езжай прямо и прямо, потому что если свернешь не туда, то угодишь сразу на три КПП подряд. А ты езжай прямиком мимо Лас-Анимас, Ла-Венада, Ель-Рефудо и Ойос-де-Миль. Так и приедешь на ранчо Ла-Глория. Это в самом конце Пасо-Калеброн. Как она кончится, будет дорога в манговой роще, где стоит ржавый трактор. И рядом этот дом. А перед ним два поста и два охранника. Один Чуй, второй — дон Киприано. С Чуем надо держать ухо востро, потому что он полный негодяй. Киприано у них за старшего, тот еще мерзавец. Они вооружены. Ночью лучше не соваться, потому что и днем-то никого не пускают, и кто его знает, как оно выйдет ночью. Да и что ты там забыл? Ты хоть знаешь, кто там хозяин? Знаешь? Ну ладно, ладно, я просто спросил.
Они заплатили сбор за проезд по федеральному шоссе, и плакат за будкой пожелал им счастливого пути: Hasta luego, amigos turistas. На ланч остановились в кабаке у дороги среди хижин, крытых пальмовыми листьями, где ели только крестьяне и водители. Вокруг было восемнадцать велосипедов и несколько грузовиков для перевозки скота. Ночевали в жарком мотеле с пластиковыми ширмами место дверей, за которыми десятки тел занимались любовью практически на виду у всех.
Банановые плантации, лачуги, пивные лавки, набитые конфискатом, заброшенная автозаправка, ресторан, где нет посетителей, и хозяева — старик и маленькая девочка — стоят в дверях, с тоской глядя на дорогу… И полное отсутствие электрических фонарей. Пластиковые баки для хранения питьевой воды, апельсиновые рощи, утонувшие в сорняках, и в небе — шелест гигантских величественных пальм. Красношеий черноперый гриф на обочине, стая диких собак, терзающая сбитую машиной овцу… Заброшенный песчаный карьер, лунный пейзаж без растений и деревьев, бульдозер, воткнувший свой ковш в землю, два тягача и два мусоровоза, притихшие в ожидании…
Два рекламных щита «Рефрескос де Кола»… После третьего Ранхель, щелкнув языком, открыл термос и жадно осушил его до дна.
Наконец, на одной развилке они увидели указатель: «Матаморосо направо, Вале-Верди налево». Вскоре за поворотом показалось кладбище — покосившиеся от времени и непогоды памятники и кресты — и еще один указатель: Пасо-Калеброн. Асфальт кончался, сменяясь грунтовой дорогой, и Арройо-дель-Тигре не заставил себя долго ждать. Не пойми откуда появился туман — местность была холмистая, и дорога круто забирала вверх.
Миновав трое деревянных ворот, которые Ромеро оставил открытыми настежь — на тот случай, если обратно им придется поспешать, — они достигли вершины холма. Когда мимо мелькнуло название поместья и напоминание, кому оно принадлежит, Винсенте снял кольт с предохранителя. Следуя его примеру, Ромеро вынул пистолет и пристроил его на сиденье между ног. Они тащились на самой низкой скорости. Жара стояла под сто градусов точно. Туман то редел, то сгущался вновь, будто кто-то гнал на них белые облака. Впереди показался большой дом, деревянные хижины, пасущиеся лошади, послышался собачий лай. Этого они не предусмотрели.