Приняв после работы душ, Эрин облачилась в свое самое сексуальное белье, ибо вечер должен был закончиться в постели с Коулом, и с учетом тех целей, что она перед собой поставила, не следовало пренебрегать никакими мелочами. Критически осмотрев себя в зеркале, Эрин осталась довольна тем, что увидела. Но когда она надела джинсы и попыталась застегнуть пуговицу на поясе, оказалось, что сделать этого не может. Через полчаса ей стало ясно, что одеть ей нечего – все стало мало в талии.
– Эрин, нам пора выезжать, – окликнул ее из коридора Коул.
– Я никуда не еду, – убитым голосом сообщила Эрин, в досадливом недоумении глядя на гору вещей на кровати.
Коул открыл дверь без стука.
Эрин стояла посреди комнаты в одном белье, не особенно смущаясь этим обстоятельством. Во-первых, Коул уже видел ее без верхней одежды, а во-вторых, ей было не до девичьей стыдливости. Как могла она забыть о том, что в ее положении рано или поздно придется сменить гардероб? Непростительная глупость! И в-третьих, главное сейчас – понравиться Коулу. И ей представился удобный случай отследить его реакцию.
И реакция последовала незамедлительно. Взгляд его вспыхнул желанием, и Эрин сразу почувствовала облегчение. И не только. Тело отреагировало вполне предсказуемо.
– В чем дело? – вдруг осипшим голосом спросил Коул.
– Видишь ли, у меня неприятности.
Коул склонил голову набок, блуждая взглядом по ее телу, прикрытому с особым тщанием подобранным нижним бельем.
– Поясни.
Эрин кивнула на кровать. Коул проследил за ее взглядом.
– Что это? Взрыв в шкафу?
– На меня ничего не налезает, – пробормотала Эрин.
У Коула достало такта воздержаться от комментариев.
– Почему бы не надеть то, что ты носишь на работу? – дипломатично предложил он.
– Мне и это мало, – призналась Эрин, густо покраснев. – Я перестала застегивать пуговицу на юбке, а блузку ношу навыпуск, чтобы живот был не так заметен. Не сказать, чтобы мне было в этом удобно.
Эрин чувствовала себя на редкость глупо.
Коул усмехнулся, раздосадовав ее еще сильнее.
– Что такого смешного я сказала? – запальчиво спросила она.
– Ничего. – Коул поднял обе руки вверх, давая понять, что ничего плохого в виду не имел. Лицо у него было одновременно растерянным и озабоченным. Очевидно, он был наслышан о гормональных бурях, о непредсказуемости поведения беременной женщины и боялся ненароком спровоцировать скандал.
– Послушай, – осторожно начал Коул, – я не думаю, что твоим родителям понравится, если они увидят тебя в моих спортивных штанах. Ты можешь найти что-нибудь, что могла бы надеть до того, как купим тебе одежду?