Однажды, выходя из ванной комнаты в одной простыне, заметила в зеркале странное изображение на правом предплечье, узор бледно-голубого цвета, почти незаметный, типа тату. Изображал он какое-то вьющееся растение, лиану, с мелкими цветочками темнее цветом, обвивал предплечье полосой где-то сантиметров десять и заканчивался почти на сгибе локтя. Спрашивать у Эммы, что это, я побоялась, сразу откроюсь в своей неосведомленности. Потом вспомнила, на титульном листе фамильной книги видела точно-такое же, да и в доме, постоянно натыкалась на стилизованный рисунок, то на обоях, то в декоре, то в лепнине.
Присмотрелась к портретам предков Гвеневеров у женщин (редко они изображались в открытых платьях, поэтому и не заметила сразу) и так же обнаружила эту татушку, почти не видимую, сомнений уже не оставалось — что то связанное с льерством. У матери я не заметила подобного, но я и видела ее пару раз на бегу. Диомирис, которого выловила в коридоре удивленно на меня посмотрел:
— Эльви, ты что не забыла? Нам же об этом с рождения талдычут. Лер проявляется только у первенцев, значит он есть только у тебя, — и снял сюртучок, отодвинув рукав, продемонстрировал абсолютно чистое правое предплечье.
Читая фамильную летопись наткнулась на историю постройки нашего замка. Оказывается вместе с титулом льеров должен был передаваться первенцу и родовой замок. А родовой замок льеров Гвеневеров был мрачной неприступной крепостью на севере страны, построенной более четырех тысяч лет назад, а нашему дому всего около двухсот лет. Не стыковка.
Я копала дальше и через пару часиков нарыла таки почему мы тут живем, а не в крепости. Жила была девочка, умница, красавица, любимая дочь знатных родителей — Эммилия. Моя пра-пра-пра бабушка. Так как у нее было два старших брата, титул ей не светил никаким боком. Но даже младшие дети льеров были востребованы на брачном рынке, замуж ее отдали по договоренности в пятнадцать лет, за человека, которого она ни разу не видела. Женихом оказался младший брат короля. А не видел его никто, так как жених был калекой с одной ногой и на людях не показывался. У бабушки случилась истерика прямо в день свадьбы. Но все закончилось, как водится, благополучно — через некоторое время они искренне полюбили друг-друга, и как написано в летописи — жили долго и счастливо. Так как своего родового дома у них не было, король свадебным подарком отдал брату приличную территорию с несколькими селами, небольшим городком, немного запущенным лесом и прудом рядом со столицей — провинцию Ласкар, где они и построили этот дом. Муж бабушки был талантливым художником, он сам спроектировал замок, разбил сады вокруг и настоял на отсутствии фортификационных сооружений, что тогда было нонсенсом. И так как искренняя любовь творит чудеса — дом вырос, наполненный светом и любовью. У них родились дети, все было замечательно, и тут случилась война. В этой войне был окружен и взят в длительную осаду северный фамильный замок и самое страшное — по дурости погиб старший брат бабушки, наследный льер, не успев жениться и родить детей. Решил по геройствовать и совершил безрассудную вылазку из неприступного замка в стан врага, где и схлопотал пулю в голову… И тут самое удивительное. Через несколько лет, после его смерти, когда уже все смирились, что род льеров Гвеневеров прекратил свое существование, на плече у бабушкиного старшего сына, а ему к этому времени уже стукнуло десять, начало проявляться изображение льера. Был грандиозный скандал, средний сын Гвеневеров рвал и метал, что обошли его, но король объявил это событие проявлением божественной воли и тему закрыли. Тем более, что это был его племянник. Видимо боги благоволили к нашей семье и род продолжился.