Элиз интересно, что делает со своими деньгами Айви. По иронии судьбы из братьев и сестер Айви меньше всех нуждается в наличных. Ее группа «Заросшие кудзу», которую Элиз много лет назад сбросила со счетов, решив, что для Айви это предлог болтаться по Видалии со школьными друзьями, принимать наркотики и «писать музыку», имела значительный успех в округе. В последний свой приезд в Видалию Элиз посмотрела выступление Айви: восторженная сестра перед толпой, рыжие волосы теперь длинные, голос то проникновенный, то резкий, орущая смесь мятлика, марихуаны и рока. Как дела у сестры вне сцены, Элиз не знает. Одно точно: ее трудно застать трезвой. Но, с другой стороны, размышляет Элиз, может, она ищет способы поставить под сомнение нынешний успех Айви, как отмахнулась от потенциала группы раньше. В конце концов, Айви все еще молода, немногим за двадцать, на подъеме. «Ты просто ревнуешь», – ругает себя Элиз.
Хотя данная теория, рисующая Элиз озлобленной, мелочной старшей сестрой, вряд ли ей льстит, она с ней соглашается, таким образом убеждая себя: ей не нужно ехать на Юг, чтобы проверить Айви, нет необходимости превращаться в ангела-хранителя. Эта роль в любом случае никогда ей не удавалась, думает Элиз, и на ее лице мелькает сдержанная, горькая улыбка. Она вспоминает Папса, его удивительную способность улучить момент наедине с обеими девочками во время его приездов, несмотря на непрерывные усилия Элиз помешать ему: примчаться домой, пропустив занятия в хоре, громко постучать во входную дверь, звать Айви по имени и с ощущением тошноты видеть, как они вдвоем выходят из комнаты – Папс с детской книжкой в руке, Айви – с недоеденным «Сникерсом».
От таких мыслей трудно сосредоточиться на газете. Элиз откладывает ее и обращает внимание на французский тост и обеденный зал. Слава Богу, старые вещи здесь подобраны со вкусом и их не так много, полки в столовой уставлены хрустальными бокалами для вина, а не завалены мешочками с ароматическими травами и плесневеющими игрушечными медведями, как в старых плантаторских домах, превращенных в гостиницы в Миссисипи. Это еще одна вещь, которая нравится Элиз на Севере: интерьеры не удушают.
Капризная пара напротив встает из-за стола, споря насчет утреннего расписания. Мужчина хочет погулять, женщина настаивает на посещении частного зоопарка в городке. Элиз содрогается: она видела рекламный щит зверинца, проезжая вчера через городок, с фотографиями кугуаров, похожих на алкоголиков, и усталых, серых фламинго. Элиз наслаждается единственным внутренним спором, как провести день. Погулять в государственном парке или почитать на солнце?