– Надо же… – задумчиво качнула головой Ксения. – Артистка… Это же так… так необыкновенно, наверное…
– Вот я тебе и рассказываю все необыкновенности… – усмехнулся Остромичев и вложил очищенный мандарин Ксении в руку и продолжал: – С Лизой… Тут я виноват, конечно. Сломал девчонке жизнь…
– Ничего себе – сломал! – возмутилась Ксения. – Как я понимаю, у нее же ничего не было! Даже угла! А ты… Ты ж ее на ноги поставил! Что-то она не больно похожа на сломанную!
– Нет, Ксень, тут… – Остромичев потер переносицу. – Понимаешь, я же старше ее был, мудрее должен быть, а я… Думал, вот, мне уже под сороковник, а у меня ни семьи, ни детей. Подвернулась Лиза, мы и расписались. Я же видел, что ни у нее, ни у меня сердце не екает… ну, думал, наверное, года не те. Решил, что всякие там охи-вздохи только по молодости случаются. И успокаивал себя тем, что все так живут и мы не хуже других. Стаська родилась… Я считал, что семья ни в чем не нуждается, и прекрасно.
– Так ведь это хорошо, что семья ни в чем не нуждалась.
– Да нуждались они! Нуждались! Не в деньгах, конечно, а во мне… Вернее, в моем внимании. Ладно Лиза. Она большая уже девочка, быстренько себе нашла того, кто ей мог уделять и внимание, и все такое, а Стаська? Рос ребенок никому не нужный…
– Да что ты такое говоришь? – одернула его Ксения. – Стася – совсем не заброшенный ребенок! Ухоженная девочка и… и…
– Вот именно, – горько усмехнулся Остромичев. – Только что ухоженная. Так мы для этого нянь нанимали, чтоб ухаживали. И то няни эти… У Лизы совсем не было опыта в подборе людей. Нет бы приглядеться, проконтролировать… Одна няня ушла, на завтра же нужно другую. Срочно! Как же мамочка сутки с ребенком проведет! Ну вот и результат, кто подвернулся, того и брала. Это еще хорошо, что Егерьцевы тебя порекомендовали, а то…
Ксения вспомнила – и на самом деле, сначала пришел в группу Боря, и только потом привели Стасю.
– Ксюш, – поднял он на нее глаза. – Ты… вот только ты меня носом ткнула, что Стаське нужно быть счастливой. Что о ней нужно заботиться как-то по-особенному, что ли… Открыла глаза. Я потом, когда ты носиться стала с поисками Лизы, я задумался. Только поздно. Стаська не слишком скучает по матери… да вообще не скучает. Да и по мне тоже. Но у меня еще есть время. И знаешь что… знаешь? Я тоже куплю себе коньки! И мы будем ходить все втроем на каток – Стаська, я и ты!
– И я? – вспыхнула румянцем Ксения и засмеялась. – А я вам зачем?
– Ну-у, чего смеешься? – исподлобья, как обиженный мальчишка, посмотрел на нее Остромичев. – Ты же согласилась сегодня быть моей женой. Хотя… мужчина с ребенком – это не самый подарочный вариант, наверное…