— Она совсем не может двигаться? — прошептал Диксон.
— В таком состоянии нет, — сказал Александр. — Но она может прийти в себя в любую минуту. — На его счастье никто не стал допытываться, откуда он это знает.
— Еще одна одержимая! — воскликнул Оксборо. — Как же нам защитить себя?
Но в защите нуждались не они, а Маргрет и ее мать. И Александр твердо решил с божьей помощью дать им эту защиту.
— Вряд ли она околдована. Я думаю, она просто душевнобольная, — произнес он.
— Кто она такая? — спросил Диксон.
— Моя мать. — Ее голос. Ровный и такой отважный.
Они воззрились на Маргрет, стоявшую рядом с матерью. Взгляды заметались между ними двумя: той, что застыла как статуя, и второй, в глазах Александра, полной жизни.
— Раз она не может идти, — наконец проговорил Диксон, — придется ее понести.
С некоторым колебанием Диксон и староста встали по бокам от женщины, потом с осторожностью подняли ее. Бам! — Генриетта упала на пол. Маргрет хотела было поднять куклу, но граф остановил ее.
— Не тронь! Это игрушка Сатаны.
Задевая углы и сшибая стулья, они вынесли Джанет Рейд наружу. Маргрет держалась рядом.
— Аккуратнее. Она может очнуться и испугаться.
Но Александр знал, что те, кто ее нес, сами были напуганы. Когда ее положили в повозку, Маргрет завернулась в черно-белую шаль, укрываясь от сырого тумана.
А потом обернулась и увидела в руках графа веревку.
Глава 16.
Когда повозка, дребезжа, переехала мост, поглазеть на Маргрет и ее мать вышла, кажется, вся деревня. Александр взглянул на нее. Она сидела рядом с матерью, прямая и совершенно неподвижная.
С тех пор, как они уехали из коттеджа, не было сказано ни единого слова.
Александр ожидал, что толпа начнет издеваться и глумиться над ними, но, как и в Джедборо, люди примолкли при виде повозки. Мрачные. Испуганные.
Они смотрели на Маргрет, на ее непокрытую, высоко поднятую голову, будто не узнавая. И только в момент, когда повозка прогрохотала мимо первого ряда крестьян, по толпе пронесся шепот.
Это она. Но кто вторая?
Если кто-то из них и видел Джанет Рейд прежде, то принял ее за нечистого духа. Но теперь, во плоти, неподвижная и незрячая, она пугала еще больше.
Околдована. На нее наложили чары.
Маргрет, казалось, тоже ослепла и оглохла перед лицом толпы. Запястья ее были связаны, но тем не менее она старалась держать мать поближе к себе. Александр надеялся, что это поможет ей почувствовать заранее момент, когда Джанет Рейд очнется от транса.
Староста остановил лошадь, и повозку окружила толпа.
— Кто это?